Мечтают ли андроиды об электроовцах?. Филип К. Дик
был настоящий баран. Отец моей Айран эмигрировал и оставил его нам. А потом, с год назад… помните тот раз, когда я возил его к ветеринару? Тогда вы тоже появились здесь раньше меня, а потом пришел я, а он лежал на боку и не мог подняться.
– Да, – кивнул Барбур, – и вы его подняли. Вы поставили его на ноги, а он походил минуту-другую и снова упал.
– У овец, – вздохнул Рик, – у них какие-то болезни непонятные. Ну, или можно так сказать, что болезни у них бывают самые разные, а симптомы всегда одни и те же: овца лежит на боку и не может встать, и никак не поймешь, что это с ней – то ли ногу слегка повредила, то ли от столбняка умирает. Вот с моим бараном как раз так и было: он умер от столбняка.
– Здесь? – удивился Барбур. – На нашей крыше?
– Сено, – объяснил Рик. – В тот раз я плохо снял с тюка проволоку, оставил кусок, и Граучо[1] – так я его звал – поцарапался и подхватил столбняк. Я отнес его к ветеринару, там он и умер, а я подумал-подумал, а потом пошел в одно из этих ателье, где делают животных, и показал им фотографию Граучо. Они изготовили мне вот это. – Он показал на фальшивое животное, все еще не расстававшееся с надеждой заполучить овсяные хлопья, судя по тому, как внимательно следило оно за всемогущими руками хозяина. – Слов нет, первоклассная работа. Я уделяю ему ничуть не меньше времени и внимания, чем тому, настоящему, и все равно… – Он пожал плечами.
– Это не одно и то же, – закончил за него Барбур.
– Хотя – почти. Я испытываю почти те же чувства, а слежу за его здоровьем едва ли не больше, чем прежде. Потому что он может сломаться, и все соседи узнают. Я уже шесть раз отдавал его в ремонт, всё по разным пустякам, которые здесь же, при мне, в минуту исправляли, но заметь кто-нибудь такой, скажем, пустяк, как когда у него забарахлил голосовой механизм и он начал безостановочно блеять, тут бы и стало ясно, что он – фальшак, потому что уж это-то была явно механическая неисправность, болезней таких не бывает. А фургон ремонтной мастерской, – добавил Рик, – имеет, конечно же, надпись «Ветеринарная лечебница такая-то», и водитель у них одет в белое, как ветеринар. Ну ладно, – заторопился он, вспомнив о времени, – мне надо бежать на работу. Увидимся вечером.
– Э-э-э, – пробормотал Барбур в спину уходящему Рику. – Подождите, пожалуйста. Вы, ну, не бойтесь насчет соседей, я ничего им не скажу.
Рик был уже готов рассыпаться в благодарностях, но осекся, вдруг ощутив черную, беспросветную тоску, вроде той, о которой говорила Айран.
– Не знаю, – сказал он вяло, – может, и не надо ничего скрывать, ну какая мне разница?
– Как это – какая? Они же станут смотреть на вас свысока – не все, конечно же, но некоторые. Вы же знаете, как относятся люди к тем, кто не хочет иметь животное, они воспринимают такое поведение как аморальное и антисочувственное. Юридически оно уже не является преступным, как когда-то, сразу после Финальной Всеобщей, но отношение общества осталось практически тем же.
– Господи! – горестно воскликнул
1
Кличка Граучо (ворчун, брюзга), несомненно, дана барану в честь Юлиуса Генри (Граучо) Маркса (1890–1977) – самого знаменитого из четверых братьев Маркс, легендарных американских комиков.