История гражданского общества России от Рюрика до наших дней. Вячеслав Манягин
Московскому царству Казанское, Астраханское, Сибирское и Ногайское государства, сумев переиграть в тяжелой военно-политической борьбе Османскую империю, которая на правах самой могучей исламской державы того времени претендовала на владение мусульманскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды. Туркам-османам тогда удалось закрепиться только в Крыму, установив протекторат над Крымским ханством.
Как символ преемственности власти ханов (царей-цезарей, императоров) Золотой Орды, Иван III перенял золотоордынский герб – двуглавого орла, древний и священный символ восточных народов, известный еще со времен Хеттской империи (II тысячелетие до н. э.). Легенда о том, что двуглавый орел был привезен на Русь в виде «приданного» женой Ивана III византийской принцессой Софьей Палеолог, имеет позднее происхождение и выдуман вестернизированными историками позднеромановской эпохи, желавшими стереть память о совместной истории русского и татарского народов.
Следующим логическим шагом в закреплении Москвой своих претензий на господство над Восточной Европой было принятие в 1547 г. Великим князем Московским Иваном IV титула царя, равнозначного императорскому и закрепляющему за правителем Москвы не только право суверена над другими осколками Золотой Орды, но и статус представителя интересов всех православных христиан Европы и Востока – то есть тех территорий, которые входили ранее в состав Византийской империи.
Для средневековья это был серьезнейший месседж всем европейским и азиатским правителям, от персидского шаха до испанского короля, о праве «Белого царя»[42] на наследие двух империй – Ромейской и Золотоордынской.
Идеологической основой новой московской геополитики стало религиозно-политическое учение, кратко сформулированное в формуле «Москва – Третий Рим», подразумевавшее не только то, что Московское царство (а с 1552–1554 гг., когда Москва присоединила Казанское и Астраханское царства, де-факто – империя) является наследником Первого и Второго Рима (Рима и Константинополя), но и единственным на земле государством – представителем и защитником подлинного христианства (Православия) в последние апокалиптические (в чем тогда все были свято уверены) времена и потому должна нести истину Христову во тьму неверия и язычества и защищать православных от еретиков и иноверцев.
Русское царство, в соответствии с такой идеологией, воспринималось и его правителем (Иваном IV), и народом как монастырь, в котором каждый человек имеет свое послушание (обязанность) перед государством и его главой, олицетворявшем и представлявшем Бога на земле.[43]
Эта идеология была разработана Иваном IV и его сторонниками (митрополит Макарий, Иван Пересветов) в теории самодержавной власти, или, как еще называл эту власть Иван Солоневич в ХХ веке, «народной монархии».
Такая религиозно-политическая система, в соответствии с христианским учением о соборности, предусматривавшей консенсус при решении всех проблем и вопросов социальной и государственной жизни,
«Белого» – политически независимого, никому не платящего дань, с одной стороны (ср. с термином «обеленная слобода» – не выплачивающая налоги и не исполняющая другие повинности), а с другой – аллюзия к Белому всаднику на белом коне, древнему религиозному образу бога воинов и справедливости арийских племен, оставившему свой след и до нашего времени в гербах Москвы, Беларуси и Литвы. В Библии всадник на белом коне появляется в Апокалипсисе и символизирует собой Христа во время Второго пришествия. Подробней о Белом всаднике см.:
Святитель Дмитрий Ростовский писал о царе: «Как человек по душе своей есть образ и подобие Божие, так и Христос Господень, помазанник Божий, по своему царскому сану есть образ и подобие Христа Господа.» Подробнее см.: