Тысячи ночей у открытого окна. Мэри Элис Монро
самом деле мне хотелось бы выяснить… кто моя мать, – тихо произнес он. – И кто мой отец.
Он поднял голову и увидел, что детектив смотрит на него с искренним сочувствием. Джек в смущении встал, подбоченился и с беспечным видом пожал плечами.
– Надеюсь, это не будет слишком сложно, не так ли?
Фарнсуорси захлопнул записную книжку и кашлянул. Потом встал и протянул Джеку руку с совершенно серьезным видом. Он явно не относился к числу людей, которые будут вести себя легкомысленно с клиентами и злоупотреблять их временем.
– Я сделаю все, что в моих силах, сэр.
Джек крепко пожал руку детектива, впервые в жизни чувствуя, что на сей раз у него есть шанс найти ответы на свои вопросы.
В тот же самый вечер, в другом конце города, сидя за длинным столом из красного дерева, Джейн Ллойд смотрела на мужа, ковырявшего вилкой в жестком куске куриной грудки. Они были вдвоем в просторной, прекрасно обставленной столовой, хотя за этим столом мог усесться еще добрый десяток человек. Джейн настаивала на том, чтобы всегда раздвигать стол, даже когда дети разъехались. Большинство ее друзей обедали и ужинали на кухне, а некоторые и вовсе продали старые дома и переехали в квартиры меньших размеров, которые не требовали особого ухода, и к тому же поблизости находились медицинские учреждения, так необходимые в пожилом возрасте.
Тем не менее Джейн и Хью Ллойд никогда не рассматривали возможность переезда, несмотря на то что их образ жизни обходился им слишком дорого. Им были по душе устои прошлого, и они слишком в них увязли, чтобы что-то менять. Джейн в детстве читала сказки, а когда выросла – исторические любовные романы эпохи Регентства, поэтому переезд в этот прелестный дом в георгианском стиле в Риджентс-парке для молодой невесты был воплощением давней мечты. Даже несмотря на то, что с тех пор эта мечта несколько увяла, как, впрочем, и она сама, Джейн все еще старалась поддерживать образ жизни, который она считала достойным.
Даже то, что во время трапезы они с мужем сидели на приличном расстоянии друг от друга, нисколько ее не смущало. В любом случае, муж редко с ней разговаривал, а когда это случалось, обращался к ней с таким снисхождением, что это непременно портило ей аппетит. Вот и сейчас при взгляде на мужа ей уже не хотелось есть, настолько неприглядным был его облик: после последнего сердечного приступа он напоминал ходячего мертвеца, и никакая диета с пониженным содержанием жиров не улучшала его состояния. Он сидел, в три погибели согнувшись над тарелкой, и напоминал ей большую подбитую птицу, нехотя клюющую зерно.
– Я сдала квартиру на втором этаже в доме номер четырнадцать, – начала Джейн, взяв салфетку и расправляя ее на коленях. Ответа не последовало, но она продолжила:
– Женщине из Америки с двумя детьми. Надеюсь, пустить в дом детей не было ошибкой с моей стороны. У матери вполне приличная мебель, и мне не хотелось бы, чтобы ее испортили. Ты же знаешь, любая царапина может снизить ее стоимость. Хью, ты меня слышишь?
Проглотив кусок и вытерев рот салфеткой,