В одном строю с победой. Альберт Байкалов
здесь русскими, он был отремонтирован и вот уже на протяжении пятнадцати лет верой и правдой служил его хозяину – Салману.
Таджик по национальности, он всю свою жизнь прожил в Афганистане, зарабатывая на хлеб выращиванием опийного мака и мытьем золота на Пяндже. Несмотря на сравнительно молодой возраст – тридцать пять лет, – выглядел он как старик. Жаркое солнце летом и холод зимой, непосильный труд и вечная забота, как накормить семью из тринадцати человек, старили быстрее, чем годы.
– Долго еще? – спросил сидящий рядом человек в темных очках.
Он говорил на дари, но легкий акцент и странные ударения выдавали в нем иностранца.
– Почти приехали, – сворачивая с дороги, ответил Салман. – Отсюда нужно идти пешком.
Машины остановились за небольшой скалой. Вышедшие из них люди были вооружены. У каждого автомат Калашникова. По тому, как металлические детали блестели, лишившись в процессе времени и эксплуатации воронености, можно было предположить, что хозяева этого оружия не расстаются с ним уже годы.
Несколько человек остались у машин. Салман, его пассажир и еще один вооруженный афганец направились на север. Через полкилометра они вышли к реке. Накануне прошли дожди, и вода в Пяндже была грязно-желтой. Салман, как только они оказались на месте, откуда хорошо было видно соседний берег, протянул своему пассажиру бинокль.
Взяв его, тот долго разглядывал горы, кишлаки, заставу и дорогу, серпантином спускающуюся к ней.
– Ты часто бываешь там? – не глядя на Салмана, спросил мужчина в очках и вернул бинокль обратно.
– Раньше и недели не проходило, родственников навещал, – вздохнул таджик. – Сейчас совсем редко. Опасно стало очень.
Спутник Салмана удивленно посмотрел на него.
– Солдаты теперь там все местные таджики. Неужели деньги были потрачены зря и они охраняют границу лучше неверных?
– Нет, – Салман отрицательно покачал головой. – Дело не в этом. В местных кишлаках много развелось бандитов. Могут убить за килограмм ханки. У них, почти как и здесь, работы нет, денег тоже нет. Растить мак, как мы, они не могут. Если найдут плантации, в лучшем случае посадят.
– Среди таджиков есть наркоманы?
– Мало, – Салман покосился на вооруженного провожатого человека в очках. – Чарз курят многие.
– Представь, Салман, – мечтательно вздохнул его спутник, – если всех русских приучить к наркотику. Даже президента. Через несколько лет они отдали бы нам свои земли взамен героина, а за дозу были бы нашими рабами.
Несмотря на то что араб шутил, малограмотный Салман, познания которого в географии заключались в знании приграничного Таджикистана и окрестностей Мазари-Шариф, принял шутку аль-Масуда, окончившего в свое время Университет дружбы народов и Кембридж, всерьез:
– Нужно садить много мака…
На следующий день после встречи с генералом Родимовым Антон Филиппов уже был в Санкт-Петербурге,