Неопалимые. Сергей Ильич Ильичев
семи невольников.
Девлет-Гирей уже с большим интересом стал ждать начала поединка.
Они вместе прошли в бойцовский шатер, что стоял по соседству и отличался от прочих, так как стоял на толстых столбах высотою в три копья и имел в центре круглую площадку для поединщиков.
Там по всему периметру арены плечом к плечу уже стояли вооруженные воины мурзы Селима с пиками наперевес, которые обязаны были предотвратить любую попытку выйти поединку из-под контроля.
В центре площадки находились те самые выбранные для поединка русичи, вооруженные мечами, но без защитных доспехов и щитов, а потому более напоминающие римских гладиаторов. Нельзя сказать, что они были тщедушными: чтобы продемонстрировать навыки своего воспитанника, мурза Селим не пожалел своих самых крепких и выносливых невольников.
Девлет-Гирей и мурза Селим уселись на мягкие подушки, а воин в золотом защитном облачении вышел на середину, чтобы склонить голову для почтения и в ожидании начала поединка.
В тот момент, как только хан Девлет-Гирей поднял руку, чтобы дать отмашку на начало поединка, один из русских воинов, очевидно, не выдержав невольничьего позора, с криком бросился вперед на склонившегося в поклоне воспитанника мурзы Селима.
То, что произошло далее, великий хан не сразу и понял, так как воин в золотом облачении в мгновение ока оказался позади нападавшего и держал за волосы отсеченную непонятно как голову уже лежавшего на арене и убитого им русского раба.
Видя это, его товарищи медленно стали брать татарского поединщика в кольцо.
А тот стоял неподвижно, даже не проявляя признаков беспокойства. И в тот момент, когда русские невольники попытались одновременно напасть на него, он, высоко подпрыгнув и сделав в воздухе кульбит, лишил головы того из воинов, кто оказался прямо перед ним.
А потом и вовсе исчез с глаз хана Девлета-Гирея… и нападавших. Пока русские воины пытались понять, куда он мог деться… на окропленный кровью песок поочередно скатились еще три головы…
Двое оставшихся в живых мгновенно изменили тактику боя и теперь встали друг к другу спиной, прикрывая себя мечами.
Воин в золотом, уже во плоти, улыбаясь, стоял у них на плечах… а когда он сделал очередной кульбит и, опустившись на арену, преклонил колени перед восхищенным увиденным великим ханом, русичи, словно сухие поленья, развалились на равные половинки.
– Кто этот воин? – спросил великий хан.
– Его готовил я тебе в подарок как будущего наместника Москвы… – тихо ответил ему мурза Селим.
– Наместника? – чуть удивленно переспросил хан.
– Великий хан, ты согласишься, лишь услышав, кто он, – уже почти на ухо прошептал мурза.
– Так кто же он? – спросил немного заинтригованный Девлет- Гирей.
– Сын русского боярина Ногина… – также шепотом ответил Селим.
– Того, кто воюет ныне для царя Иоанна Ревель? И как же он попал сюда?
– Великий хан, должно быть, помнит про меткий пушечный выстрел боярина Ногина,