О чем поведал попугай. Сергей Ильич Ильичев
сфотографировать. И вот что любопытно. Поверите ли, как ни пытались мы лежавшую там плащаницу сфотографировать – все аппарат наш осечку давал. Чуть в сторону снимаем – вспышка, в другую сторону повернулись – и тут тебе пожалуйста, готов снимок. А как объектив фотоаппарата снова на плащаницу нацелили – снова осечка за осечкой у него выходила. И так минут десять мы бились, а снять так и не удавалось. В конце концов первым не выдержал батюшка.
– Не мучайтесь, – говорит он нам. – Все одно, видно, уже не получится.
– А клады? Действительно их тут находят? – снова спросил Опраксина уже Павел.
– Сейчас если и найдут, то все молчком. А вот раньше был один такой случай, мне о нем еще мать рассказывала. Была в лесу заброшенная деревня, Поповкой называли. Ягод там видимо-невидимо. И вот однажды молодой парень по имени Григорий – сын бабки Феклы – пошел в ту сторону за ягодами, да нечаянно наткнулся на яму диаметром метра под два… вроде как просевшую слегка. А в ней присыпанное песком что-то блестит. Отвалил он той земли, а там утвари церковной, ценностей столько, что глазами не объять. Ему бы взять что для нужды или батюшке местному об том сказать. А он сам за телегой побежал. Пришлось ему соседа с собой звать, так как своей-то телеги у них не было. Едут, но Гришка до поры не говорит, для каких таких целей ему телега в лесу понадобилась. Приехали. Увидел тот сосед золото, что в яме лежало. Какие уж мысли в его голове зародились, не знаю, но в тот же миг стало то золото словно бы само в землю уходить да песком присыпаться.
Сунулся было за ним сосед, да чуть и его самого не погребло под песком, Гришка насилу его вытащил.
– Видимо, помыслы у того соседа нечистыми оказались! – предположила Евлампьевна.
– Возможно, что и так, – ответил, поднимаясь из-за стола, участковый.
– И что же было после? – поинтересовался Павел.
– На следующий день вернулись они туда уже с мужиками и лопатами…
– И? – снова спросил мальчик, провожая Опраксина до крыльца.
– Понимаешь, места того они никак уже найти не смогли… Все кочки враз одинаковыми стали. Так ни с чем и повернули домой. Местные мужики потом долго над ними подтрунивали. Однако же засиделся я тут у вас. Пора и честь знать.
Попрощался и уехал.
Тут-то все и началось.
И часа не прошло, как Павел, собрав необходимый инвентарь, отправился искать клад.
Когда Евлампьевна вернулась из бани, где стирала белье, на террасе был лишь Цезарь.
– И где вся команда? – спросила она у попугая.
– Пиастры… – только и ответил попугай.
– Ну, кому-то сегодня достанется… – сказала она и вернулась в баню.
А в это время под чутким руководством кота Власия Павел уже копал землю…
– Копай, Павлуша, копай… Чую – здесь клад должен быть…
Перепачканные и измазюканные, они вернулись домой, когда солнышко уже садилось за горизонт.
Евлампьевна сидела за столом и пила чай. Павлуша подсел было рядом, бросив