Танцы с дьяволом. Сергей Ильич Ильичев
квартире в одной из сталинских высоток, что на площади Восстания, и был у меня новенький, последней марки «Мерседес». Все было. Будучи еще молодым настоятелем, я все свое время проводил в храме, который с помощью Божией восстанавливать пришлось из руин. Да и сам храм, что дитя малое, также требовал меня всего себе без остатка. И родившийся вскоре у нас Ванюшка был целиком вверен на воспитание матушки, жены моей Анастасии.
Однажды я ее сильно обидел, когда при ней снял с пальца свое венчальное кольцо. Что-то, уже и не помню, сказал ей тогда о своем обручении с храмом. Она этого понять не смогла, да половины сказанного, видимо, и не расслышала по причине того, что сам факт, как ей тогда показалось, моего отказа от нее был как удар обухом по голове. Вот с того самого дня Настенька моя стала увядать, сохнуть словно цветок, лишенный живительной и благодатной влаги.
Батюшка вспомнил те годы в Москве. Высотку. Свою квартиру. Вновь увидел, как в большой гостиной Анастасия и ее пятилетний сын Иоанн наряжают новогоднюю елку. Накрытый праздничный стол…
Когда он после новогоднего молебна пришел домой, Анастасия и Иван смотрели мультипликационный фильм «Двенадцать месяцев». Часы показывали начало второго ночи. Он тихо отворил дверь и вошел в квартиру весь заснеженный, словно Дед Мороз. Его никто не услышал. Все были увлечены мультфильмом. Но когда он, раздевшись, шел на кухню, то услышал диалог жены и сына:
– Как бы и мне хотелось, чтобы кто-нибудь принес мне в новогоднюю ночь корзинку с подснежниками!
– Так ты скажи папе, пусть он помолится, и тогда Дед Мороз обязательно принесет тебе корзину подснежников!
Отец Михаил с сумками в руках вошел в гостиную.
– Подснежники, радость моя, в январе бывают только в сказках! Сейчас легче попросить у Деда Мороза ананасы и мандарины… – сказал я и стал выставлять на праздничный стол пакеты с заморскими продуктами. Но мать с сыном были увлечены перипетиями удивительной сказки, к тому уже были сыты и не обратили никакого внимания на принесенные мною продукты.
Сегодня я часто задаю себе вопрос: любили ли мы вообще друг друга? Домой я приходил поздно вечером и уже почти без сил. Так же рано и уходил на службу. По ревности служебной и по образу подвижников православной веры пытался служить тогда каждый день. По этой причине вынужден был ограничивать себя и в выполнении супружеских обязанностей, так как сам же поставил себя в положение вечного поста. По сути, наши отношения стали более напоминать отношения в семье между братом и сестрой, но уж никак не любящих и находящихся в самом расцвете сил молодоженов.
В нашей спальне стояли две кровати, разделенные тумбочкой с ночником. Когда я пришел в спальню, Анастасия уже лежала в своей кровати. Я подошел к ней.
– Поздравляю тебя с Новым годом!
У меня в руках коробочка с подарком, которую и вручил матушке.
– Спасибо! – ответила она и, не раскрывая подарка, положила его на тумбочку.
Я склонился над ней и собрался было всего лишь поцеловать жену, как это