Шарль Демайи. Эдмон Гонкур
передовая статья Демальи…
– Это продолжение? Вот скучища-то! Статьями Демальи занимают публику!
– Все же ты ни за что не напишешь такой статьи, как его «Парижский порок…» Когда он выдохнется, будь покоен… Хотите я вам скажу правду: он вам мешает.
– Мне? – сказал Флориссак, – я не читаю его.
– Талант дилетанта, – проговорил Молланде.
– Он не знает французского языка, – сказал Нашет.
– Дело в том, – сказал Бурниш, – что у него есть изречения…
– Авторские изречения, – засмеялся Кутюра, – это правда, его слог напичкан авторскими изречениями.
– Он мог бы заняться чем-нибудь другим вместо литературы, – прошипел Мальграс в сторону.
– Ваш Демальи! – сказал Поммажо, – но все говорят, что у него ничего более нет, он весь выдохся.
VIII
– Вы говорили обо мне? – сказал Шарль Демальи, входя ни кем незамеченный. – В другой раз я кашляну при входе; так, по крайней мере, можно быть уверенным, что женщину застанешь одну и не услышишь похвалы друзей. На чем вы остановились? Продолжайте пожалуйста, не стесняйтесь! Смейтесь! Что вы говорили? Что я идиот, кретин, скотина… Но мы только и делаем, что говорим друг другу подобные комплименты!.. за глаза. Я знаю, где я: редакция мелкой газеты… и лакейская не конкурируют для академических речей. Да, я пишу в газеты… я пишу статьи и острю – я играю на органе и на кларнете… Есть вещи, которые я подписываю: подписывая их, я знаю, что в них меньше безнравственности, чем в воздушном пироге… Самое низкое ремесло, друзья мои! Вы совершенно правы; моя совесть уже давно мне твердит об этом; вы ей вторите, я вам очень благодарен. Чёрт возьми! Неужели вы думаете, я дошел до этого сразу?.. Я уже достиг лет, когда играют трагедии в Одеоне. Я хотел сидеть в своем углу, написать книгу… У меня были иллюзии, идеи… Скажите пожалуйста, вы меня принимаете за писателя? Полноте, я извозчичья лошадь! Коснитесь их, друзья мои, – и Шарль протянул обе руки, – коснитесь их, вы стоите меня!
– Милый мой…
– Но, Демальи…
– Уверяю тебя!..
– Кто? Ты? Ты, Флориссак? Но что же ты сделал? Долги, остроты и веревочные лестницы… Ты написал один роман в своей жизни, отлично, только я люблю больше Фоблаза! Ты, Нашет? А какие заслуги за тобой? Статьи; а перед тобой? Статьи!.. Только потому, что ты делаешь все, что касается твоего ремесла, нельзя быть таким строгим. Ты? несчастный – и Шарль повернулся в Поммажо, – прошлый раз я тебя изобразил великим человеком!.. Да, я бил в барабан перед твоими произведениями, чтобы посмотреть, сколько может собрать дураков такой парад… Их столько, сколько тебе нужно, друг мой!
– Чёрт возьми! – сказал Монбальяр, – вместо того, чтобы поместить все это в газету!
– Ты теряешь пять копеек за строку, – сказал Флориссак, поворачиваясь на диване.
– Правда, – сказал Шарль, – я глупец.
– Пойдем, – сказал