Чрезвычайные происшествия на советском флоте. Николай Черкашин
Юра Ерастов, вахтенный КГДУ, сообщает: «Падает давление в первом контуре кормового реактора… Подхвачена компенсирующая решетка… Запущен водяной циркуляционный насос».
С этого и начался наш подводный атомный ад…»
Что же все-таки произошло?
Капитан 1-го ранга Н.В. Затеев: «В том, что произошло, вины экипажа не было… Помните, как в старой притче про гвоздь: его не вбили в подкову лошади полководца, и та оступилась в решающий момент. «Враг вступает в город, пленных не щадя, оттого что в кузнице не было гвоздя…»
Вот так и у нас… Только вместо гвоздя был термический коврик, которым некий рабочий не накрыл при сварке нижепроходящий трубопровод; на него капал расплавленный металл, из-за термического перенапряжения возникли микротрещинки. Все остальное было уже делом времени…
Короче, из первого контура кормового реактора ушла охлаждающая вода, как уходит она из дырки в электрочайнике. Что станет с электрочайником? Расплавится, потечет, сгорит… Примерно то же ожидало и нас, с той лишь разницей, что плавиться должны были не оболочки электроспирали, а урановые ТВЭЛы – тепловыделяющие элементы. Расплавленный уран скапливается в сферическом поддоне, и, как только масса его достигает килограмма, по всем законам ядерной физики – атомный взрыв. И где – рядом с американской военно-морской базой на острове Ян-Майен. A B мире и без того напряженно – Карибский кризис вызревает. Тут только начни – и пойдет полыхать…
Что делать?
Собрал в кают-компании командиров боевых частей и инженеров. Эдакий совет в Филях под Ян-Майеном…»
В. Погорелов: «Стояло раннее утро. И люди всех континентов, начиная новый день, конечно, не подозревали, что их судьба, как и судьба планеты, решается сейчас не в ООН, не в Вашингтоне и не в Москве, – во втором отсеке подводного ракетоносца. Да, да, точь-в-точь, как в мрачном полубредовом боевике. Спасение было не в казуистике международного права, а в решении замысловатой технической задачи: как не допустить расплавления урановых стержней, как охладить взбесившийся реактор? Инструкция предлагала отвести тепло, выделяемое ТВЭЛами, путем проливки или, понятнее будет сказать, – прокачкой активной зоны реактора водой. Но как?! Конструкция реактора не имела для этой цели специальной системы. А ведь механики К-19 во время приемки корабля убеждали строителей, что магистраль аварийного расхолаживания реактора совершенно необходима. Но завод спешил с победным рапортом: «Есть первый советский атомный ракетоносец!» И в ожидании потока звезд и наград не посчитали нужным «усложнять конструкцию и без того сложного агрегата». Эх, до чего ж мы сильны задним умом! И вот теперь эту систему надо было создавать из подручных средств и, самое страшное, монтировать ее в отсеке с тройной смертельной нормой радиации! Без защитных костюмов (их не было у нас), голыми руками, в армейских противогазах, которые защищают от излучения с той же эффективностью, что и пресловутые белые простыни.
Но кому-то надо идти умирать… Никто