В поисках священного Грааля. Игорь Камерзан
с неожиданным вопросом:
– Скажи мне, Эльсинор! Мы так и будем все время куда-то идти?
Бедняга Крониак: наверное, тяжелый металлический доспех, висевший у него за спиной, ему сильно мешал.
– Да, мы будем идти пока не найдем Грааль, – утвердительно ответил ему я.
– Священный Грааль! – воскликнул Крониак и, слегка приободрившись, зашагал быстрее.
Молчание Крониака продлилось недолго. Он вообще не любил молчать, а предпочитал стонать, жаловаться на холод, петь песни про все на свете или рассказывать мне о Катамарии – скорее всего, вымышленном графстве, «далеком и недосягаемо прекрасном» владении Крониака. По его рассказам, в лучшее время он только и делал, что спал, а вечерами лежал голый на круглом столе, попивая вино и глядя на то, как в темноте монастырского холла медленно угасает слабый огонек камина. Трижды в день я жалел о том, что взял Крониака с собой, а остальное время слушал о его «славных» подвигах.
Он постоянно хотел есть и долго и упорно ныл, пока мы не устраивали привал. Еще через пару дней пути Крониак вдруг воскликнул:
– Да пропади оно все пропадом! – и скинул с себя тяжелый, холодный доспех.
Теперь я окончательно убедился в том, что при необходимости принять бой вся ответственность за его исход будет лежать только на мне.
Больше всего мне не нравилось в Крониаке то, что он знал кучу песен, большинство из которых было мне незнакомо. А когда известные ему песни закончились, то он стал придумывать их на ходу, сочиняя целые поэмы. И чем дольше он не ел, тем больше наименований еды звучало в его песнях.
Одной из любимых его песенок была эта:
До-ре-ми-фа-соль – радость или боль?
В маленьком саду гномы собрались,
Каждый золотой, подаренный судьбой,
Прятали в земле, чуть не подрались.
Так, с песнями и ворчанием Крониака, мы прошли весь путь от Штормхолда до Приозерья, за которым простирались древние болота Низины. Тысячи и тысячи озер приветствовали нас своей красотой в Приозерье. Как и время охоты на горгон, мы соорудили плот и отправились вниз по Туманной реке.
Мне нравилось наблюдать за облаками, когда они одеялом покрывали небо, оставляя только тоненькую полоску над горизонтом. Я любил смотреть на то, как с реки поднимался туман и окутывал всю реку, затрудняя наше продвижение.
За прошедшее время я очень соскучился по этим местам, по духу приключений и теперь был несказанно рад, что и то и другое вновь вернулось ко мне. Иногда я спрашивал своего попутчика о прошлых путешествиях, местах, где ему удалось побывать. Но ничего конкретного в ответ я не получал, и порой мне казалось, что он и вовсе меня не слушал.
Неудивительно, что Сольнир добрался до Низины на несколько дней раньше нас: у него не было никого, кто постоянно ныл и стонал рядом и хотел жрать, спать и не затыкался, пока не получал желаемого.
Во время своего путешествия Сольнир остановился в местечке под названием Ирни. И я решил,