Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве. Монография. Дмитрий Евгеньевич Богданов
от его источника, наступает ли оно от служения благородной цели либо от употребления алкоголя или наркотиков25.
Дж. С. Милль предпринял попытку преодолеть данный порок бентамовского утилитаризма, ориентированного на количественный рост «полезности» путем качественной дифференциации удовольствий, однако потерпел неудачу. Невозможность преодоления названного порока кроется в самой сути утилитаристского учения, поскольку, как верно отмечает П.А. Гаджикурбанова, «требование разделение целей, движущих людьми, на достойные их стремлений (благие, полезные) и недостойные (вредоносные, бесполезные), предполагающие знание об их ценностной (истинном) значении, должно опираться на критерии, отличные от удовольствия»26. Поэтому возвести бентамовское «здание счастья руками разума и закона» возможно лишь путем применения тоталитарных методов и всеобщей «чистки мозгов»27.
Для дифференциации «удовольствий» на благие и порочные необходимо наличие объективных, внеличностных стандартов поведения. Необходима иерархия духовных и социальных ценностей. Все это отсутствует в утилитаристском учении. Чтобы иметь возможность их дифференцировать, можно, немного забегая вперед, сослаться на позицию цивилиста Джеймса Гордли, что для этого нужно вернуться в мир аристотелевской этики28.
Еще одной попыткой преодоления «первородного греха» или врожденного порока утилитаризма стала концепция Дж. Мура, заменившего «понятие пользы, являвшееся высшим принципом утилитаристской этики, понятием блага и подменившего выражение “наибольшее счастье для наибольшего числа людей” другим – “максимальная совокупность благ (maximum net sum)”»29. Таким образом, произошла коррекция цели, изменился telos на идею эффективности и максимизации благ (wealth maximization).
Кратко охарактеризовать суть велферизма можно, сославшись на позицию цивилиста Марка Штейна, считающего, что утилитаризм – это теория направленная на максимизацию выгоды. При дистрибуции (распределении) ограниченных ресурсов утилитаризм указывает нам, кому следует помочь, кто извлечет большую выгоду и получит дополнительное благо (welfare). То есть между двумя требованиями ресурсов необходимо выбрать то, которое принесет большую выгоду30. Или, как отмечают Луис Кэплоу и Стивен Шэйвел, распределительный эффект обусловлен тем, что некоторые индивиды оценивают отдельные блага или услуги более высоко, чем другие. Поэтому распределение благ в пользу тех, кто их выше ценит, увеличивает социальное благосостояние в большей степени, чем распределение идентичных благ тем, чья оценка ниже31.
Необходимо отметить, что указанные авторы являются представителями весьма специфического экономико-правового подхода (Law and Economics) в понимании сущности и назначения права. Этот подход основывается на тезисе, что право должно служить эффективным средством распределения ограниченных ресурсов, максимизации выгоды от их использования при минимальных транзакционных издержках. Наиболее