Корова Стеллера, или Проверка правописания по-французски. Валентин Зверовщиков
Стеллера, – обмолвился начальник почты Королевич, когда уже все чиновники во главе с губернатором зашли на губернаторский катер. Женщины ушли в нижнее помещение. Мужчины остались наверху покурить.
– Это как? – заинтересовался Клочков.
– Растерзали, – отрезал Королевич, раскуривая трубку.
– А что за корова?
– С рогами, что ли?
– Она в море плавала или по суше ходила? – посыпались вопросы.
Королевич охотно пояснил. В своё время он по просьбе Софьи Михайловны делал в театре доклад на эту тему. Никто на лекцию не явился, тогда Королевич рассказал всё одной Софье Михайловне. И сейчас наступил- таки его звездный час.
– Коровой её назвали потому, что она была большая. До десяти метров экземпляры доходили-с, – начальник почты для убедительности рассказа раскинул руки, как рыбак, хвастающийся уловом. – Из отряда сирен. Без зубов. Пищу перетирала двумя белыми пластинами. Питалась в основном морской капустой. Поэтому её еще называли капустницей. Безобиднейшее существо, господа. Практически не встречающейся в природе доброты-с.
– А как она выглядела? Как морской лев?
– Голова как у большой собаки, большое круглое и толстое тело без лап, и хвост с раздвоенным плавником. Плавала по поверхности. Совершенно беззлобна и ласкова, как дитя. Жили коровы стадами у берегов Командорских островов.
– Не жили, а паслись, – поправил начальника почты Багиров. Королевич кивнул головой в знак согласия и продолжил:
– Больше нигде. Обнаружили их в 1741 году, а зверски убили последнюю в 1768-ом.
– Вы так рассказываете, Андрей Николаевич, будто сами всё это видели и пережили, – вставила замечание в разговор Ляля Петровна, вышедшая на палубу из-за духоты внизу.
– Совершенно верно, уважаемая Ляля Петровна. Сердцем пережил-с. До сердечной боли-с. Вы представьте себе, с открытия вида до её полного истребления прошло каких-нибудь двадцать семь лет! В действительности, это всемирная катастрофа, ужасное биологическое убийство, которое показало миру лицо человека, насколько он опасен, жесток и недальновиден. Убивали из-за еды, конечно. К ней можно было просто подойти на лодке, отрезать кусок мяса и спокойно отплыть, оставив истекающее животное умирать. Так иногда и делали. Из-за больших размеров своих страдала.
На катере воцарилось глубокое молчание, прерванное губернатором.
– Вот очередной пример нашего безрассудного и расточительного к природе отношения. Так же и Камчатку жестокосердно рвут.
– Кто рвёт? Почему рвет? – озадаченно спросил Родунген, протирая пенсне.
– Кто, кто… Да кто ни попадя!.. А то вы не знаете, Василий Осипович? – с досадой проговорил Николай Владимирович и пошел в нижнее помещение. Остановился на нижней ступеньке, поднял лицо и все-таки сказал, хлестнув перчаткой по поручню. – Враги отечества рвут!
На палубе воцарилась тишина. Все поняли, кого имел в виду губернатор, но промолчали. Мотор негромко фыркал где-то внизу под кормой. Уже приближалась