Противодействие злоупотреблению правом в российском гражданском законодательстве. Монография. Владимир Леонович Вольфсон
и применение его норм от одного из наиболее досаждающего им системного изъяна. Без работоспособной доктрины злоупотребления у нас и впредь будут появляться конструкции наподобие обхода закона, свидетельствующие о запущенности недуга.
Коротко о структуре этой работы. Она будет нетрадиционной. Мы отступим от классической схемы, в которой вначале должны быть ритуально перечислены имена предшественников и критически проанализированы их воззрения на предмет, а затем, и только затем, могут раскрываться собственные идеи автора. Конечно, автор вовсе не считает, что обращение к контексту научной проблемы всегда продиктовано только соображениями формальной вежливости. Более того, он как раз абсолютно убежден, что для любого научного суждения контекст действительно необходим. Однако именно поэтому представляется бессмысленной тратой времени как перечисление имен, так и попытка оценки вклада ученых там, где они совершенно не могут быть помещены в какой-либо контекст.
К сожалению, магнетизм традиции столь велик, что данным простым соображением пренебрегают даже те авторы, предмет исследования которых не предполагает построения собственной методологии подхода к проблеме, т. е. даже и в тех случаях, когда обсуждается относительно прикладная проблема цивилистики, самостоятельность суждений о которой не требует от того, кто судит, отличия в методологии, читатель, не посвященный в суть проблемы, часто вынужден довольно долго знакомиться с изложением точек зрения разных ученых, будучи совершенно неспособным их оценить, так как сама проблема толком не сформулирована, не поставлена перед обзором мнений предшественников. Это и есть отсутствие контекста, а отсутствие контекста всегда лишает язык значений. Поэтому читатель такой работы просто не будет понимать то, что он читает, если только он не специалист, которому постановка проблемы хорошо знакома; но для специалиста едва ли интересна была бы такая вводная обзорная часть исследования; ему как раз важно знать, что сам автор думает о проблеме, после чего он без труда смоделирует его отношение к воззрениям других ученых. Вводная часть с обзором имен, таким образом, по большому счету нужна только для того, чтобы ввести в контекст исследования читателя, чьи научные или профессиональные интересы не вполне или вовсе не совпадают с предметом данного исследования.
Но если перед исследованием прикладной темы, обсуждение которой не требует своей методологии, подобная вводная часть была бы полезной, при соблюдении оговоренных выше условий, то в работе, относящейся к сугубо теоретической цивилистике, сколько-нибудь плодотворное выполнение которой без наличия у исследователя своей методологии невозможно, с нашей точки зрения, полностью лишено смысла обсуждать высказанные исследователями теории до того, пока читателю не станут понятными собственные взгляды автора на предмет. Ибо в отличие от прикладной темы, какого-либо контекста, отличного от собственно