Последние из Валуа. Анри де Кок
убедившись, что при дворе нашего славного короля Карла IX еще меньше хорошего, чем у нас.
Дез Адре разжал хватку.
– Идите, – сказал он, – идите, куда хотите… Идите же, чтобы я вас никогда больше не видел.
– Никогда больше – это слишком тяжело сказано, отец; но вы приказываете – я подчиняюсь. Прощайте!
Он схватил ту руку, которая только что его пытала, и почтительно поднес к своим устам.
Дез Адре отвернулся.
Быть может, в этот момент тайный голос шептал ему: «Останови его, потому что ты не ошибся: ты действительно никогда больше его не увидишь!»
Но Ла Фретт был уже у двери; поклонившись, он повторил:
– Прощайте!
– Прощайте! – ответил кастелян.
Людовик исчез.
– Ступай за ним, Ла Кош! – быстро обратился барон к капитану. – Проследи за его отъездом, дай ему лучшую лошадь, лучшее оружие. А это, – он начал торопливо рыться в одном из своих сундуков, – это опусти незаметно в его чемодан. Он так горд, что способен уехать с пустыми руками.
Капитан принял поданный ему тяжеловесный кошель с самым добродушным видом.
– Да, да, – пробормотал он, – мы не хотим показать, как нам жаль расставаться с нашим малюткой! Мы очень боимся остаться одни со старым Ла Кошем. Ну, а что, если этот старый Ла Кош готовит нам очень приятный сюрприз, если мы не останемся с ним с глазу на глаз? Ба, говорит ведь пословица: «Одного теряешь, а десятерых обретаешь!» Положим, десятерых иногда бывает трудно найти сразу… но одного… о!.. Подождите, барон, скоро, надеюсь, мы вас утешим!
Барон подошел к одному из окон, совершенно равнодушный к тому, что бормотал капитан.
Перед ним открывался прелестный вид: под скалою, на которой был выстроен замок, протекала Изера, на том берегу тянулся громадный сосновый лес и виднелись горы, чистенькие деревни, два-три замка других владетелей, зеленые поля, луга, мызы, церкви.
Но дез Адре в этот час не был способен восхищаться красотами пейзажа; капитан был прав: ему жаль было расставаться со вторым сыном, пусть тот и был слишком нежен по натуре своей, – он и так уже потерял старшего.
Когда его оставили дочери, барон совсем не расстроился, даже напротив. К чему ему было держать рядом с собой дочерей?
Но его сыновья, парни могучие и отважные – а они оба были очень храбры, – которые могли бы помочь ему в его последней битве… они его не только презирали, но и боялись! Презрение и страх – такие чувства он внушил своим детям!
Внезапно он вздрогнул: из ворот замка выехал всадник и направился к большой дороге.
Это был Ла Фретт!
О, он не замедлил воспользоваться данной ему свободой! Он бежал от своего отца как можно скорее!
Поравнявшись с окном, за которым стоял барон, всадник почтительно поклонился, а затем пришпорил коня.
– Людовик! – невольно прошептал дез Адре.
– Барон, – раздался голос Ла Коша, – представляю вам человека, горящего нетерпением пасть к вашим стопам – господина шевалье Сент-Эгрева!
Дез