Танцуя с тигром. Лили Райт
человек, за которого ты вышла замуж.
– И чем я только думала?
Он взмахнул садовой лопаткой, указывая на звезды:
– Надо было тебе выходить замуж за Него.
– За кого?
– За Господа. Представь себе дом. Вилла в Пуэрто-Вальярте.
– Господь живет в Канкуне, – иронично улыбнулась Соледад.
– Со всей толпой туристов?
– Господь мог бы выбросить оттуда всех туристов, чтобы теплая вода принадлежала только ему.
– И почему же он до сих пор этого не сделал?
– Он ждет меня. – Она торжественно сложила ладони.
Хьюго бросил в дверь камешек.
Соледад подпрыгнула.
– А ты в плохом настроении, как я погляжу.
– Это мое настроение. Можно мне иметь настроение?
После минуты тишины последовало обвинение:
– Ты просто притворяешься, что высаживаешь свои георгины.
От удивления Хьюго уронил садовую лопатку и, сидя на корточках, пошатнулся.
– Притворяюсь?
– Ты говоришь, что тебе нужно посадить георгины, но это не то, что ты делаешь на самом деле.
– А что я делаю на самом деле?
– Я не знаю, но если бы знала, то заставила бы тебя остановиться.
– Перестань пытаться выглядеть умной. – Он посмотрел на жену. Не особо красивая женщина – ее младшая сестра Соня была более привлекательной, но при этом вечно всем недовольной, – в самом расцвете сил, она излучала теплоту и нежность, словно подарок самой луны.
– Иди в постель, – сказала она. – Тебе завтра на работу.
Он хлопнул лопаткой по ладони.
– Я работаю и сейчас. Дополнительная работа, как видишь.
Хьюго не сказал жене о том, что наркобарон Оскар Рейес Каррильо предложил ему оплату в сто раз больше его обычной получки за поимку кое-кого в Тепито. Ему и Педро. Обоим. Если дело будет сделано хорошо, Рейес даст им еще работу. Хьюго знал, что Рейес вышел на него, потому что он работал у Томаса Мэлоуна. Однажды Рейес должен был использовать эти связи, но именно сейчас Хьюго совсем не хотелось, чтобы это «однажды» наступило.
– Уже скоро, – сказал он. – Ты готова?
– Я учила английский.
– Мы собираемся поймать gringo de mierda[42].
Соледад пересекла двор, оглядываясь на часовню за спиной. В башне горел красный свет, как и всегда поздней ночью.
– Тсс!
Хьюго отмахнулся от ее беспокойства садовой лопаткой:
– Он не услышит.
Соледад потянула его за руку:
– Пойдем в постель. Ты посадил уже сотню георгинов. Ya basta[43].
Он вырвался.
– Оставь меня в покое, женщина!
– Ты весь дрожишь.
Она побежала в дом, вернулась с одеялом и обернула им плечи мужа. Хотя он и был ей благодарен, но ничего не сказал. Его пальцы были напряжены. Икроножные мышцы невыносимо болели. Он хоронил свою любовницу. Его жена не оценила бы такую жертву.
– Какого цвета будут георгины? – Соледад присела на корточки и зашептала
Чертов гринго (
Остановись (