Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том второй. Проза. Отсутствует
моря, истекая в озера, умирал Дудин, не родившийся, сын. Фриц, прижав к груди бесценную ношу, утешал Дуду, как мог, гуляя по облакам.
Не знаю, была ли утешена Дуда. Каждую ночь люди встречали Дуду в разных местах, она посаженой матерью присутствовала на свадьбах змей, хоронила акулу, пила вино с моряками в старом баре за молом. Но всегда возвращалась к Фрицу, памятуя, что не так просто забыть поцелуи и запахи, пятнистые проплешины на рубахе, разогретой безжалостным солнцем. Дуда так и не смогла привыкнуть к мысли жить на руках мироздания, ощущая себя сосной, вырванной ураганом из песчаной плоти. Корни теряли намоленный рай.
«Руки Фрица заняты, – размышляла Дуда, – ребенку негде жить, некуда преклонить голову. Мои руки не станут его руками. Сын уходит от меня. Я кровоточу».
Огромный желтый бык поджидал Дуду у ворот Иерусалима. Но войти в них Дуде не суждено было, еще только затеплился рассвет, как бык увез младенца, так и не ставшего сыном, отцом, дедом, вернув себе взятое у земли. Дуда не просила помощи, она не издала ни звука. Хотя миры и мириады воздушных Див соединились над головой, концом путешествия стал крик последнего петуха, глупой птице положено было петь именно так, а не иначе, волос Дуды взлетел паутиной кверху, соединяясь в круги, по которым шляется человечество в поисках счастья. И здесь не было места для трубы Фрица, его шезлонг не нашел для себя подходящую тень, пора, пора возвращаться к Красному морю. Дуда выкурила сигарету, долго и настырно искала она ржавый ключ от дома, где некогда была счастлива, но, увы, от дома остался пепел, пирамиду омыли ветры, не давая покоя царям, вынужденным вместо трубы Фрица терпеть голоса людей, притихли лягушки, а павиан пошел бродить по лабиринтам подворотен.
– Мы вернулись. Здесь, Фриц, мы вновь будем пускать корни, – решила Дуда.
Фриц согласился, вновь запестрел его зонт на прежнем месте.
Разве история Фрица и Дуды окончена? Нет, так будет до тех пор, пока в Океане таится до времени белая пухлая лилия, частенько посматривая в небо, ищет она посох, гремящий об облака, и дело, в общем, не в том, куда направлен взгляд Дуды, а в настойчивом желании Фрица хоть сколько дать трубе петь, нет, не достучаться до кругов вечности, какой прок от идола, молчащего вверху, если сам Фриц надел на голову убор из жерновов, если Бог Фрица не в состоянии разглядеть самого обычного человека.
Отец наш небесный, дай силу обрести шезлонг, для каждого свой! Что же ты молчишь? Или ты получился из средства для выведения пятен, ну уж не ты приложил руку, чтобы уберечь трубу Фрица.
Валентин Мурзов. Козёл. – Миниатюра. 28.08.2015
Дело было в те далёкие времена горбачёвщины, когда действовал «сухой закон». Сначала «Великим Указом» с прилавков исчезла водка, затем пропали сигареты, потом… полетело всё в тар-та-ра-ры!
Но не о том речь, а о козле, жившем в затерянной в поволжских лесах казачьей станице. Надо сказать, что все эти нововведения коснулись и его. Не подумайте, что о человеке