Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том второй. Проза. Отсутствует
как Лариса Митрофановна!»
Я еле дождалась конца смены, зарплату нам не дали. Длинноногой Бенеттой я стартовала из детского сада к любимому, чтобы сказать ему «миленький» да «хорошенький»
После трехкратного нажатия звонка стало ясно, что «миленький» и «хорошенький» дверь не откроет. Никакой радости от того, что мне был вручен старый кривой ключ на вечное пользование, я не испытывала, но дверь отперла. Спасать, так спасать, я смело вошла в двухкомнатную квартиру любимого.
Андрей лежал на старой металлической кровати, укутавшись купленным на «толпе» Андреевским флагом. Возле кровати стояли пустые бутылки и пепельница с горой окурков. Патриот спал безмятежным сном, время от времени произнося один из основных слогов на пути к грамотности: «му».
Я поставила банки с едой на стол, села на единственный не поломанный стул и стала думать о любви.
– Му… му… – Андрей изогнулся земляным червяком и открыл совершенно стеклянные глаза. – Му…му…
– Му-Му утопил Герасим, – мне стало противно, я отвернулась. С носка, привязанного к крану, стекала вода, было слышно даже в комнате. Не удивлюсь, если скоро нижние этажи поплывут на персидских коврах в долгий строительный круиз.
– Му…зы…ку! – наконец-то выдавил из себя любитель музыкальных моментов. – Музыку включи!
– Только музыки и не хватает, открывай глаза.
– Вихри враждебные веют над нами, – запел Андрей, потом искренне удивился:
– Откуда ты взялась? На что сердимся? Я – великий психотерапевт! Ложись, волью дозу успокоительного, – он дернул за рукав свитера, но я вырвалась. – Что это за хламида-ненада? Почему нарушаешь форму одежды? Придется понизить в звании.
Я старалась смотреть на него золовкиными глазами, но ничего не получалось.
– Вся жизнь – игра! Ура! Ура! Лариска, кто тебя сделал женщиной?
– Ты!
– Нет, не просто женщиной, а настоящей? А? Я! Кто поведал тайны любви, приподнимая завесу таинственности, впустил в мир гармонии? Тоже я! Обними меня, Лариска. Я смотрел в кроваво-красные глаза смерти, побывал в кипящем котле, доводившем до кипения святых и грешных…
– Опять приезжали сослуживцы? – Я знала все эти рассказы наизусть.
– Не перебивай! А жена ушла твердой поступью декабристки за молодым офицером и уехала в Тмутаракань. – Светка! Какая женщина! Упорхнула обслуживать коммерсантов, а я, а мне пришлось податься в сферу обслуживания неудовлетворенной части населения. Так выходит?
– Правильно я тебя поняла – сегодня день воспоминаний?! Андрюшенька! Я так соскучилась по тебе!
– Еще бы! Я твой Андрей Первозванный! Помнишь, как ты меня зазывала? А как тебе мое новое покрывало?
– Клёво! – сказала и села на кровать. Андрей тут же схватил меня за плечи и стал целовать. От него пахло перегаром, я всячески изворачивалась. Ему это понравилось.
– Помню, помню, как ворвался в пучину вашего девичества, госпожа воспитательница