Представления о человеческом достоинстве в политико-юридических доктринах и праве. Монография. Сергей Александрович Дробышевский
свое самосохранение, вынуждено так поступать. В самом деле, государственные служащие при осуществлении публичных политических функций должны им оцениваться более высоко, чем частные лица, реализовывавшие лишь собственные интересы. Не случайно поэтому ст. 1 Устава Ярослава (1036 г.) предусматривала огромный по тем временам штраф в 40 гривен за убийство членов младшего и среднего звена аппарата княжеской власти[111].
Защита человеческого достоинства регламентируется и в более поздних формальных источниках права средневековой Руси. Так, в правовом памятнике конца XVI в. «Правосудье митрополичье» в ст. 1 отмечено: «За бесчестье князя Великого глав(у) снять». При этом слово «бесчестье» означает не только личное оскорбление князя, но позор вообще (как преступление), ибо князь представлен здесь как вершащий суд. Ведь в этой же статье Великому князю противопоставляются другие должностные лица (например, «меньшой князь», «тысячник», «боярин», «игумен», «поп» и т. п.), которые «по службе безчестье судят», то есть согласно существующим нормам права. В ст. 2 отдельно указывается, что за личное бесчестье высших должностных лиц (княжеского тиуна и наместника) взимается штраф в пользу потерпевших в размере гривны золотом: «Тивуну кн(я)жю безчестье гривна злат(а), так и наместник(у)». В остальных статьях Правосудья за конкретные преступления указаны наказания, исходя из социального статуса потерпевших[112].
Во второй половине XIV в. в Северо-Восточной Руси усилилась тенденция к объединению земель вокруг Московского княжества. В это время создаются новые социальные группы служилого боярства и дворянства. Причем суверенная власть закрепляет в праве достоинство их членов посредством установления иерархии придворных чинов, даваемых за службу: введенный боярин, окольничий, дворецкий, казначей, чины думных дворян, думных дьяков и т. д.
В рассматриваемый период достоинство членов высших сословий русского общества во многих случаях определяется их родовитостью. Это подтверждается фактом существования местничества. Речь идет о принципе подбора руководящих сановников, основанном на критериях знатности происхождения: чем выше происхождение претендента, тем более высокий пост в государственной иерархии он может занять. Местничество превращало боярство в замкнутую корпорацию.
Однако во время правления в Московском государстве Ивана Грозного суверенная власть подчас назначала руководить различными сферами государственной жизни людей, способных это делать эффективно, независимо от их родовитости. Так, в земские избы выбирали наиболее деловитых, авторитетных «лучших людей». Об этом свидетельствует уставная грамота, данная в 1556 г. жителям Двинской земли. В этом документе отмечается, что в станах и волостях нужно выбрать сотских, пятидесятских и десятских таких, «которые были бы добры и прямы и всем крестьянам любы». Грамота показывает, что управлять делами общины могли не обязательно богатые и зажиточные, а прежде всего авторитетные,