Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте. Андрей Васильченко
к сенсационным антропологическим выводам, которых нельзя было сделать в Европе с ее этническим смешением, переменчивой историей и постоянно меняющейся структурой населения. Именно эти соображения подтолкнули Гиммлера к тому, чтобы поддержать всеми силами задуманную Шефером экспедицию.
В молодом и честолюбивом ученом Гиммлер видел ниспосланного ему самой судьбой человека, который должен был подвести научный фундамент под все его мистические и откровенно фантастические представления. Собственно, тибетская экспедиция стала порождением синтеза двух устремлений: сугубо научных Шефера и мистических Гиммлера. Произошел некий симбиоз интереса Гиммлера к тайным наукам, которые волей-неволей ассоциировались с далекой страной, и научными притязаниями Шефера. В итоге возникла некая противоречивая и многогранная структура, которая вошла в историю под названием «Тибетской экспедиции СС».
Шефер видел в Тибете удаленную область Земли, в которой по климатическим и географическим причинам могли сохраниться не только архаичные формы общественной жизни, но и редкие расовые типы. Согласно представлениям Шефера, борьба за существование и замкнутость «жизненного пространства» в Тибете должны были привести к тому, что в ходе естественного отбора могли победить только определенные и исключительно чистые виды. Безотносительно, касалось ли это животных, растений или людей. Доказать данный тезис можно было как раз за счет широкой программы различных исследований, начиная от ботанических и заканчивая антропологическими. Гиммлеру весьма импонировали систематичность и основательность Шефера, чем сам рейхсфюрер СС похвастаться не мог. Но при этом не исключалось, что молодой ученый мог и вовсе не найти в Тибете никаких остатков арийской цивилизации. Гиммлер был не настолько глуп, чтобы не понимать этого. По этой причине Гиммлер все чаще и чаще пытался склонить естествоиспытателя Шефера в сторону оккультно-мистических представлений. Именно по этой причине он свел Шефера и Виллигута (Вайстора).
«В Далеме мы притормозили у высокой стены, которая огораживала виллу. Несколько эсэсовцев, охранявших вход, отсалютовали мне. Это было так внезапно, я спешил, а на меня сваливались еще новые дела. Хорошо, что ближайшая станция подземки лежала поблизости. Но я хотел знать, зачем меня привезли сюда! Молодая дама проводила меня в зимний сад, где стоял затхлый запах тропических растений. Даже в этот светлый солнечный день я чувствовал себя подавленным. Внезапно эту зловещую атмосферу разрядил знакомый сладковатый запах. Откуда я мог его знать. Точно! Китай и опиум! Мне казалось, что прошла вечность, пока не открылась дверь, и в нее прошел прихрамывающий старик. Он обнял меня и поцеловал в обе щеки. Казалось, он только проснулся и смотрел на меня мутными глазами. Стояла такая тишина, что можно было услышать, как шуршит песок в часах. Долгое время мы сидели молча друг против друга, пока его руки не задрожали, а глаза не покрылись поволокой.