Апельсиновые святые. Записки православного оптимиста. архимандрит Савва (Мажуко)
и молитвенным вздохом, евангельским глаголом и благословением, с честью неся подвиг благодарности и благословения. И когда вы пригласите в дом батюшку, не забудьте об очень простых, важных и священных вещах: пирогах, варенье, а может, и «свято-рыбице», и в каждом доме где-то всегда должна храниться про запас подушка для святого.
Женщина и власть
Ялюблю Вергилия. И как его не любить? Конечно, это не Гомер с его буйной свежестью первобытных героев. Вергилий изящен, порой подражателен, умерен до искусственности, но – прекрасен, и герои его – захватывают и пленяют. Среди пестрого сонма богатырей «Энеиды» особняком стоит принцесса Камилла, предводительница вольсков, дева-воин. Конечно, есть у Вергилия и другие дамы, одна Дидона чего стоит, но Камилла – особенная.
«Бранный был ведом ей труд и с ветрами бег
вперегонки,
В поле летела она по верхушкам злаков высоких,
Не приминая ногой стеблей и ломких колосьев,
Мчалась и по морю, путь по волнам пролагая проворно,
Не успевая стопы омочить в соленой пучине.
Смотрит ей вслед молодежь, поля и кровли усеяв,
Издали матери ей дивятся в немом изумленье;
Глаз не в силах толпа отвести от нее, лишь завидит
Пурпур почетный, что ей окутал стройные плечи,
Золото пряжки в кудрях, ликийский колчан за спиною,
Острый пастушеский дрот, из прочного сделанный
мирта»
Образ Камиллы завораживает. В младенческом возрасте она была посвящена богине Диане и хранила девство, занимаясь только ратным делом, а это значит, что Камилла была профессиональным убийцей.
«В землях тирренских она могла бы невесткой желанной
Многим стать матерям, но, одной предавшись Диане,
Знает Камилла любовь лишь к оружью и к девственной
жизни,
Свято блюдя чистоту»
Хранение девства во многих древних культурах было особым знаком. Его связывали с магией силы, прежде всего. И нам конечно же вспоминается другая дева-воительница – Брунгильда – героиня скандинавского эпоса. Она обладала нечеловеческой силой, которая сразу исчезла, как только принцесса вышла замуж и утратила девство. Магическая сила иссякла. Но только ли магия силы может быть усмотрена в образе девы-воительницы? Нет ли здесь и другой, очень нам понятной интуиции священного благоговения перед святостью материнства, почтения к особому сакральному служению женщины как матери и супруги, чья святость выявляется только в созидании, но никак не в разрушении, чей образ никогда не может быть причастен злу. А потому и воительницей не может быть мать или жена. Только девство – сознательное самоубийство себя как женщины – может примириться с работой убийцы. Здесь следует сделать оговорку относительно хранения девства монахинями. Их путь – путь созидания, а не разрушения, путь приумножения любви и доброты в девственном