Сыновья. Юрий Градинаров
любовью, но я должен идти дальше, чем отец. Я не хочу повторять те ошибки, которые привели к гибели моих родителей, – отстаивал своё мнение Александр.
– Ошибок не повторяй! В купечестве кротость не приносит удачу. Твой буйный характер важнее и ценнее кротости в торговых делах. Но научись сдерживать себя, держать себя в кулаке, не опуская его на головы других.
Александр не раз в душе восхищался кротостью учителя, его сдерживаемой силой воли, умением противопоставлять его напору спокойную рассудительность и логику. Нередко, несмотря на абсурдность некоторых доводов Александра, он ненавязчиво, спокойно внушал молодому Сотникову беспочвенность суждений его, обезоруживал хладнокровием и выдержкой.
– Мне бы хоть часть вашей выдержки! – завидовал он учителю. – Но Бог обошёл меня в этом, а два года жизни с дядей обнажили мою жестокость и усилили её, что она заполонила всю мою суть. И я чувствую, не очищусь от неё до самой смерти! Я понимаю, я неудобен людям, даже страшен, но я у неё в плену. Мой норов слаб на доброту! Я никогда не сменю жестокость на милость! Здесь я обречён! И попытки ваши изгнать из меня беса жестокости обречены на провал.
– Не ставь ты на себе крест! Ходи в церковь, молись по утрам и вечерам, жертвуй во имя Бога на лоно церкви, гляди – и потеплеет сердце к людям! – советовал Стратоник Игнатьевич.
– Как потеплеет моё сердце к людям, лишившим жизни моих родителей, а меня с братом сделавших сиротами? – вопрошал он псаломщика.
– А может, правда в лошадях. Может, у кибитки ось лопнула или сбруя. Или столкнулись лоб в лоб два встречных экипажа. Много людей гибнут на трактах из-за нелепостей.
– Но когда погибают трое, а четвёртый цел и невредим. Можно ли верить в несчастный случай? А сейчас живут и здравствуют: и Пётр Михайлович, и Авдотья Васильевна, и Аким. Им бы избавиться от нас с Кешей, тогда бы преступная тайна была похоронена на веки вечные. Не высохли у меня на глазах слёзы, а дядя купил пароход, дочери дом в Енисейске. И за колокольню деньги внёс! Вот такая весёлая тризна брата!
Сегодня Стратоник ждал Александра для решения задач по математике по программе мужской гимназии. Александр в десять часов утра пришёл, получил задание и сел за стол. Он знал, вчера Стратоник Игнатьевич нарушил обет летней трезвости. Он прятал от ученика глаза, меньше разговаривал и был подавлен ночным убийством. Александр знал о смерти Митрофана Туркина, о краже в старой лавке.
– Зачем вы вчера нарушили обет? Где ваша воля, уважаемый учитель? Мне сказали, на ваших глазах человека убили. И вы не вступились! Кто здесь виноват? Ваша кротость или скрытая жестокость?
– Александр! Я был пьян, а значит – кроток и равнодушен! Я только утром осознал, что произошло. Но не будем об этом, мне очень тяжело. Я грешен и готов нести Божью кару до конца. А ты, Сашок, решай задачи.
В дверь постучали. Не спрашивая разрешения, в дверном проёме один за другим показались два священника: Николай и Иоанн. Зашли в мятых сутанах, с заспанными грустными лицами и с массивными