Пустыня – наш союзник. Сергей Зверев
напряженно смотрел на трупы боевиков, на веселых русских спецназовцев, деловито осматривающих тела, собиравших в дальний угол зала все трофейное оружие. Потом он взглянул на своего товарища, лежавшего лицом вниз, на его голову, развороченную пулей, волосы, спекшиеся от крови.
– Как тебя зовут? – спросил Зимин на сирийском диалекте арабского языка.
Пленный молчал и по-прежнему глядел стеклянными глазами на тела боевиков.
– Откуда ты сюда прибыл? Что вы здесь переводили с английского? Документацию?
Пленный продолжал молчать и никак не реагировал на вопросы. Несколько спецназовцев стояли, положив руки на автоматы, висевшие у них на шеях, и с интересом посматривали на Зимина и пленника.
Переводчик решил припугнуть своего коллегу, которого допрашивал, и сказал строгим голосом:
– Если хочешь жить, то отвечай, иначе я сам тебя расстреляю как пособника террористов.
На лице пленника не промелькнуло даже тени страха или иной эмоциональной реакции. Зимин нахмурился и посмотрел на спецназовцев, откровенно веселящихся, готовых уже начать ржать над этим бесплатным спектаклем. Он вдруг стиснул зубы, рывком вырвал из кобуры пистолет и передернул затвор. Потом лейтенант схватил бедолагу за волосы, рывком поставил его на колени и уткнул ствол ему в основание черепа.
– Отвечать, собака! – заорал Зимин и дважды выстрелил возле уха пленника, стараясь, чтобы пули попали в пол рядом с его коленями.
Тот вскрикнул, упал на бок и забился в истерике. Зимин придавил его грудь ногой и сунул под нос горячий ствол пистолета, пахнувший сгоревшим порохом.
– Молись! – крикнул он. – Или третья пуля тебе.
– Я скажу! – прокричал пленник. – Не убивайте меня! Я не террорист, не фанатик! Я только переводчик с английского языка. Меня наняли, обещали деньги. Не стреляйте! Прошу вас. – Бедняга закрыл лицо руками, лежал на полу, сотрясаясь от рыданий, и шептал: – Не убивайте. Я все скажу.
Зимин, ни на кого не глядя, выпрямился, неторопливо поставил пистолет на предохранитель и стал заталкивать его в кобуру. Несколько спецназовцев огласили воздух притворно восторженным воем и захлопали в ладоши. Лейтенант старательно делал вид, будто не понимает, на что именно вдруг так бурно отреагировали ребята.
– Слушайте, пацаны, – громко произнес один из контрактников. – Вы, конечно, как хотите, но я с лейтенантом в одном помещении теперь ночевать боюсь. Это же лютый зверь, а не человек.
Зал снова взорвался довольным хохотом. Котов строго глянул на бойцов. Они, пряча улыбки, разошлись и снова занялись делом. При этом в глазах капитана тоже играли смешливые чертики.
Котов кивнул Белову, мол, продолжай заниматься документами, подошел к пленнику и опустился на край стола. Спецназовцы подняли парня с пола и усадили на стул.
– Меня зовут Зури, – с дрожью во всем теле проговорил сириец и вытер ладонью рот. – Мне обещали хорошо заплатить. Нам обоим. Мы никого не убивали, просто переводили документацию, которую