Уголовно-процессуальное законодательство РФ 2001-2011. Коллектив авторов
задачу для суда не только допустимой, но и необходимой7.
Позиция Конституционного Суда РФ по этому вопросу оказалась крайне противоречивой.
20 апреля 1999 г. Конституционный Суд РФ признал, что возвращение уголовного дела прокурору для проведения дополнительного расследования при отсутствии ходатайств сторон не только не соответствует принципу состязательности, но и нарушает принцип независимости и беспристрастности судебной власти. С этих же позиций Конституционный Суд РФ ответил и на вопрос о праве суда самому по собственной инициативе в ходе судебного разбирательства собирать дополнительные доказательства для восполнения неполноты расследования, т. е. для устранения возникших у него сомнений в доказанности предъявленного подсудимому обвинения.
Так, Конституционный Суд РФ констатировал: «Поскольку по смыслу ст. 118 и 123 (ч. 3) Конституции РФ суд, рассматривая уголовное дело, осуществляет исключительно функции правосудия и не должен подменять органы и лиц, формулирующих и обосновывающих обвинение, то неустраняемые ими сомнения (подч. нами) в виновности обвиняемого в силу ч. 3. ст. 49 Конституции РФ толкуются в пользу подсудимого»8. Из этого следует не только запрет возвращать уголовное дело для проведения дополнительного расследования, но и самому по собственной инициативе в рамках предъявленного обвинения проводить какие-либо следственные действия, направленные на устранение возникших у него сомнений в доказанности предъявленного подсудимому обвинения.
Несмотря на то что Конституционный Суд РФ признал неконституционным возвращение уголовного дела на дополнительное расследование ввиду его неполноты или необходимости предъявления обвиняемому более тяжкого обвинения только при отсутствии об этом ходатайства прокурора или потерпевшего, законодатель на момент введения в действие УПК РФ практически полностью ликвидировал этот институт.
Вместе с тем он в полной мере сохранил право суда в рамках предъявленного обвинения проводить как по ходатайству сторон, так и по собственной инициативе, сбор доказательств в целях формирования собственного убеждения в доказанности или недоказанности предъявленного подсудимому обвинения.
Поскольку ч. 3 ст. 15 УПК РФ, формулируя полномочия суда в его отношениях со сторонами, ограничила эти полномочия только созданием необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, то естественно, что сохранение в УПК РФ активности суда в доказывании, т. е. в установлении фактических обстоятельств дела, не могло не привести к обращениям в Конституционный Суд РФ на предмет проверки их конституционности.
Позиция Конституционного Суда РФ по указанному вопросу наиболее четко была сформулирована в Определении от 23 января 2001 г. по жалобе гражданина Акурина К. А., который просил проверить конституционность таких полномочий суда, как право по собственной инициативе принимать