Уголовно-правовые взгляды Н.Д.Сергеевского. Александр Иванович Чучаев
относятся нарушения правил, охраняющих личную и общественную безопасность. Однако ни один законодатель не способен перечислить и определить составы всех действий, опасных для общества и личности. Поэтому устанавливается ответственность за такие действия, «которые без умысла со стороны деятеля повлекли за собою какой-либо запрещенный в законе вред и тем доказали свою опасность» 228.
Однако признание наказуемыми всех деяний, повлекших вред, указанный в законе, могло бы привести к ограничению деятельности всех и каждого. Поэтому закон вводит ограничения, считая преступными не все подобные действия, а только те из них, которые по своему свойству, обстановке, условиям и способу совершения заключали в себе известную вероятность наступления вредного последствия, определяемую на основе имеющегося опыта. Другими словами, речь идет о деяниях, которые создают опасность причинения вреда не только в отдельной, конкретно взятой ситуации, но и вообще являются опасными по своей сути. Эти деяния, по мнению Сергеевского, и следует признавать неосторожными.
«Перенося указанный признак опасности действия на личность преступника, который не усмотрел в своих действиях того, что видел бы каждый внимательный и благоразумный человек, закон выражает его словами: „небрежность“, „неосторожность“… и т. д. Таким образом, по внешности, рядом со вменением деяний умышленных поставляется как бы вменение деяний неумышленных; но в действительности наказуются здесь не последствия, вызванные без умысла, но действия, их причинившие, – действия сами по себе или умышленные, или принадлежащие к разряду таких, в которых закон… неумышленное совершение приравнивает к умышленным» 229.
Согласно позиции Сергеевского, ответственность за неосторожное преступление есть лишь дополнение к ответственности за опасные действия. Закон должен стремиться к возможно полному перечислению всех уголовно наказуемых действий, но при этом наказуемость неосторожных деяний необходимо устанавливать только в тех случаях, когда интересы безопасности не могут быть обеспечены признанием преступными лишь опасных деяний самих по себе.
Размер наказания за неосторожные преступления зависит не от тяжести наступившего вреда, а от возможного вреда, так как опасность деяния в этом и заключается.
Критикуя Сергеевского, Н. С. Таганцев указывает, что «автор противополагает опасные деяния, запрещенные законом, опасным деяниям, которые наказуемы не сами по себе, а только как неосторожное причинение вреда, и полагает, что этой последней группой исчерпывается объем неосторожности; но во всех законодательствах существует обширная группа наказуемой неосторожности причинения вреда деяниями, прямо запрещенными ввиду их опасности… Далее, положения автора, что при наказуемости неосторожного последствия мы всегда наказываем «действия умышленные и опасные», также неверны, так как опасные действия, особо запрещенные в законе, для их наказуемости вовсе не требуют умышленности…» 230.
Таким