Убийство в пятом варианте. Наталья Солнцева
опешил. При чем тут журнал? Впрочем, какая разница? Он обрадовался возможности оттянуть момент своих признаний.
– Третий год. Это не основной мой бизнес. Вообще-то я занимаюсь торговлей. Продаю продукты питания. Дело прибыльное, но…
– Надоело?
– Вроде того. В юности я писал рассказы, – смутился он. – И вот, когда заработал достаточно денег, потянуло к перу. Захотелось печататься. Собственный журнал никогда не откажет мне в размещении моих литературных опытов. Словом, я осуществил давнюю мечту.
– Журнал женский? – осведомилась Лариса.
– Да. Это коммерчески выгодно: женщины больше читают. Журнал называется «Бальзаковский возраст». Тираж небольшой, но я надеюсь его увеличить. В общем, это не важно. Для прибыли у меня есть торговая фирма, а журнал – для души. По диплому я журналист, но статьями много не заработаешь. Пришлось менять профессию.
– Вы женаты?
Бушинский, словно его уличили в чем-то предосудительном, бросил быстрый взгляд на свое обручальное кольцо. Он покраснел, как подросток. Видимо, его проблема крылась в любовной истории. И героиней этой истории была отнюдь не законная супруга…
Глава 4
Бьёрну захотелось хлебнуть рома, когда он спустился на нижнюю палубу и увидел команду «Септимуса». Все койки в кубрике были заняты… мертвецами. Они лежали в разных позах, как живые. Холод сохранил их тела от разложения.
Китобои онемели. Они словно очутились на том свете. Это был мертвый корабль, населенный покойниками.
Впервые боцман вместо чертей помянул Господа и в ужасе попятился. Остальные молча застыли за его спиной.
– Так… – процедил капитан сквозь зубы.
Он не понимал, что все это значит. Почему люди замерзли, и как этот торговый парусник попал во льды?
– Это англичане, – определил боцман, когда к нему вернулся дар речи. – Я ходил на таком судне из Ливерпуля в Китай. Надо бы заглянуть в трюм.
– Отсюда ничего нельзя брать, – подал голос один из матросов и суеверно сплюнул.
«Он прав», – подумал капитан Бьёрн и вспомнил свою жену. Если белокурая Ингрид не дождется его из плаванья, то выскочит замуж будущим летом. Он тряхнул головой, отгоняя ревнивые мысли.
– Надо убираться, – прохрипел боцман. – У меня поджилки трясутся!
Бьёрн, подчиняясь чувству долга, отправился в каюту капитана. Ему пришлось нагнуться, чтобы попасть внутрь. В тесное помещение падал рассеянный серый свет. Хозяин сидел за столом, склонившись над открытым судовым журналом. У стены на койке лежала мертвая женщина. На полу сидел моряк, который так и не успел разжечь огонь. Кремень и щепки валялись у его ног, обутых в сапоги.
Боцман не решился переступить порог каюты и топтался за дверью.
Бьёрн невольно засмотрелся на женщину. Она была молода и красива. Тонкое лицо, черные волосы, плащ, подбитый мехом. На пальцах блестели кольца с камнями.
– Баба на борту приносит несчастье, – заметил боцман, который все-таки