Человек будущего. Воспитание родителей. Третья часть. Сергей Николаевич Лазарев
что у меня еще десять дней жизни в запасе. Друзья вопросительно смотрели на меня. Мы собирались в ресторан, у меня уже вышла в свет первая книга.
Ну что, никуда не едем? – спросил один из них.
Почему же, – ответил я, – едим и гуляем.
Но по лицам моих друзей я видел, что праздника не получилось. Ехали на свадьбу, а попали на похороны.
И вот мы разместились за столом в уютном ресторане. Оттуда открывался великолепный вид на Ай-Петри. Природа, как и море, очень успокаивает.
Помню, однажды у меня был тост – я поднял бокал, когда мы стояли в Серебряной беседке, и сказал:
Давайте помолчим тридцать секунд и ощутим эту красоту, а потом за нее выпьем.
А сейчас, с бокалом в руке, я смотрел на лица тех, кто меня окружает, и видел сострадание и сочувствие. В самую пору пить за упокой.
Хочу сказать тост, – произнес я. – Все вы знаете, что произошло. За эти десять дней я смогу собрать максимум тысячу долларов. Ну, полторы. А товарищи бандиты хотят снять с меня двести. И вот что я подумал. У меня вышла первая книга «Диагностика кармы», и вроде бы она начала пользоваться успехом, обо мне заговорили как об интересном исследователе. Так вот, есть одна закономерность, которую не все знают: перед тем как что-то дать, Бог немножко отнимает. Представляете, сколько я должен получить, если у меня сейчас хотят столько отобрать?
Все дружно рассмеялись. Воцарилась непринужденная атмосфера, и дальше мы уже гуляли и веселились как обычно.
Через неделю я вернулся в Питер, но не стал встречаться с тем человеком, который мне звонил. Это был помощник криминального авторитета.
Раньше он был милиционером, потом перешел в бандиты (в 90-х годах эта профессия была модной). Сегодня он опять служит в милиции. Я тогда решил не общаться с ним, а сразу поехал на встречу с авторитетом. Вошел в кафе, где обычно собиралась банда, представился и спросил, на месте ли старший. Уже через пять минут мы сидели с ним за столом. Выяснилось, что он ничего не знает, что все это затеял его подручный, который решил отнять у меня мою книгу. А получилось это потому, что я, желая помочь ему, отдал часть тиража для реализации в его магазин. Он тогда рассудил: а зачем реализовывать книги, когда можно отнять у автора права на издание? В 90-х годах это была модная практика в России. К популярному автору могли явиться с пистолетом и потребовать переуступки его авторских прав. Если он сопротивлялся, то обычно его убивали.
Пользуясь авторитетом бандитов как рычагом, мой знакомый решил отнять у меня и книгу, и права на ее издание. Он никак не ожидал, что я, игнорируя его, решусь разобраться во всем самостоятельно. Поскольку он представлял себя чуть ли не моим другом, то не сомневался, что я верю ему стопроцентно. Плюс фактор внезапности. В обычной ситуации его комбинация была бы безошибочной, но моя внутренняя независимость, связанная с верой, позволила изменить ход событий. Я не испугался, не озлобился, не впал в уныние. Я искал выход из создавшейся ситуации и нашел