Перевороты. Как США свергают неугодные режимы. Стивен Кинцер
нарушения случались предельно редко. Журналисты из «Providence Journal» и вовсе призывали читателей познать мудрость того, что на удар следует отвечать ударом.
Последовали оправдания: причиной всех зверств было помрачение рассудка отдельных солдат. «Досадно, – признавали в „St. Paul Pioneer Press“, – однако это никак не влияет на основные положения национальной политики». В «New York Tribune» сообщали, что виновны лишь несколько солдат и наказание должны понести именно они, а не политика страны.
К тому времени, как дебаты достигли пика, в начале 1902 года президент Маккинли был убит, и пришел Теодор Рузвельт. Ему предстояла задача защитить честь дорогих его сердцу войск, пусть он никогда и не поддерживал войну на Филиппинах. Руководить защитой он поручил близкому другу и союзнику Генри Кэботу Лоджу. В ходе долгой и яркой речи перед членами сената Лодж признал случаи пыток, угроз расстрела, жестокого обращения. Однако американцы, живущие в безопасных домах далеко от войны, предупредил он, не могут понять, как тяжело нести закон «почти нецивилизованным людям со всеми склонностями и чертами азиатов».
«Давайте, давайте же будем честны хотя бы сами с собой», – умолял сенаторов Лодж. По предложению Рузвельта он уговорил сенат устроить слушания дел по обвинению американских солдат в превышении полномочий на Филиппинах. Это был умный ход: Лодж лично проводил слушания и умело не позволял им касаться ненужных тем. Звучало множество свидетельств о войсковых тактиках, однако никто не вдавался в политику, за ними стоявшую. Комиссия даже не обнародовала отчет о проделанной работе. Один историк назвал ее «ловким трюком».
Четвертого июля 1902 года, вскоре после окончания трудов комиссии, президент Рузвельт объявил, что на Филиппинах воцарился порядок. И говорил правду. Важнейшие лидеры повстанцев были либо убиты, либо захвачены в плен. Филиппинцы прекратили сопротивление. Война далась обеим сторонами куда тяжелее, чем они могли предположить изначально. За три с половиной мучительных года Америка потеряла четыре тысячи триста семьдесят четыре солдата – в десять раз больше, чем погибло на Кубе. Было убито около шестнадцати тысяч партизан и как минимум двадцать тысяч мирных жителей. Филиппинцы запомнили эти годы – самые кровавые в их истории. Американцы быстро позабыли о той войне.
Из борделя в Белый дом: Никарагуа и Гондурас
США свергли правителя Никарагуа, самого сильного в истории страны, и причиной тому стала почтовая марка. Она запустила череду событий, отголоски которых ощущаются и по сей день. Если бы эта марка не увидела свет, Никарагуа давным-давно могла стать мирной и процветающей страной. Однако вместо этого она погрязла в бедности и нестабильности, превратилась в кипящий котел для междоусобиц и площадку для постоянных вмешательств со стороны Америки.
Простому человеку марка покажется совершенно обыкновенной: напечатанное фиолетовыми чернилами изображение дымящегося вулкана на берегу озера. По краям – слова «Никарагуа», «Почта», «10 сентаво» и, крошечными