Убийство моей тетушки. Убить нелегко (сборник). Ричард Халл
часть твоей личности – карман. Заставлю тебя заплатить, – проговорила тетя, вновь подняв ко мне пылающую физиономию и для пущей убедительности размахивая указательным пальцем перед моим носом. – Во-первых, заплатить за капитальный ремонт забора, во-вторых, за время и силы, потраченные Оуэном Дэвисом, в-третьих, за ветеринарное обслуживание, в-четвертых, за моральный ущерб, причиненный крупному рогатому скоту, в-пятых… – Тут тетя запнулась и повернулась к Уильямсу за подсказкой.
– За молоко, – молвил этот достойный индивидуум. К его чести, скажу, выглядел он немного смущенным тем, как баснословно наживется на мне благодаря грозному духу моей тетки, алкавшему мести.
– Да, и за молоко, – подтвердила тетка, хотя, похоже, даже ей было несколько неясно, при чем тут оно.
– Не доили. Пропало, – коротко объяснил Уильямс.
– Да, не доили, и оно пропало, – подтвердила тетя скороговоркой. – И еще ты заплатишь за все остальное, что придет мне в голову.
Я обернулся к Уильямсу:
– Как бы там ни было, вы сорвете на этом деле недурной куш, верно? – Затем снова обратился к тете, собрав в кулак все достоинство: – С радостью, – в эти слова была вложена вся презрительная ирония, на которую я был способен, – оплачу эти убытки.
И на том я оставил эту приятную пару. Секунду-другую царила тишина – даже тетка безмолвствовала. Затем, как бы опомнившись, пустила мне в спину через всю лужайку парфянскую стрелу:
– О нет, рад ты не будешь, поверь мне! Но заплатишь все до пенса, уж я об этом позабочусь. Вычту из твоего содержания!
К великому сожалению, так она и сделает.
Глава 5
Теперь надо спокойно обдумать положение. А то что-то, должен признать, в голову стали приходить очень странные мысли. Черт, какую гору родила эта мышь – собственноручная доставка домой бандероли с книгами.
Давайте же взглянем в лицо фактам. Жизнь здесь для меня невыносима. Так почему не покинуть эту распроклятую, гнусную, тоскливую дыру, почему не сделать это раз и навсегда – завтра же? Или даже сегодня?
Ответ прост. Я не могу уехать потому, что у тетки ключи от моего кошелька. Мой отец был неудачлив в финансовых делах. Я даже полагаю, что именно связанные с безденежьем тревоги и беды так рано свели в могилу и его, и маму. Во всей этой истории, похоже, есть какая-то тайна. Во всяком случае, я никогда не мог заставить тетку и бабушку, когда та была еще жива, рассказать мне все во всех подробностях. Всякий раз они переводили разговор на другую тему. Или просто старались так или иначе отделаться от меня. Даже все эти селяне, наши соседи, при всей своей болтливости никогда и словом не упоминали о моих родителях.
Как бы там ни было, бабушка оставила весьма любопытное завещание. Тетка становилась по нему моим единственным опекуном и попечителем. Все имущество отходило ей безусловно и до конца жизни, но она обязывалась выплачивать мне содержание, размер которого была вольна определять сама, – выплачивать до тех пор,