Совсем не прогрессор. Марик Лернер
ему не нравится словосочетание Иван Иосифович. Скот вроде ее бывшего тестя. Не заслуги, а анкета интересует. Как будто мужик выбирал родителей. Не умотал папа на манер остальных в дальние края, так радоваться надо – патриот. Нет, все равно есть в нем для кадровиков нечто подозрительное.
– Кузнецова из третьей палаты и капитана Сивого на выписку, – упираясь руками в стол и наклонившись вперед, приказал доктор. – За Хохловым внимательно понаблюдай. Не нравятся мне его почки. Вечером специально зайди.
Калина послушно кивнула. Почему он ей дает указания, а не делился с Пазенко, переспрашивать мысли не возникло. Тому на всех плевать. Начальник. А тут еще и выходной. Закроется в кабинете – и спать завалится.
– За Степным к концу недели машина придет, – помолчав, добавил Иван Иосифович. – Я дозвонился. Сколько можно его здесь держать. Давно пора переводить в реабилитацию.
– Он…
– Да, – сказал Титаренко с досадой, – я знаю. А что делать? Майор на каждой планерке визжит – показатели портит и место занимает. Ладно, еще этот новенький его есть заставляет и регулярно беседует. Вроде начал выплывать. Может, там легче будет. Среди таких же. Почему мать не приехала?
– Я посылала телеграмму. И в военкомат.
– Я знаю. Тошно мне, – пожаловался. – Ничего сделать было нельзя, а все равно тошно. Молодой пацан, а жизнь под откос.
В открытую дверь проскользнула Люба и радостно поздоровалась. С утра у нее всегда было прекрасное настроение.
– Здрасьте, – недовольно буркнул Титаренко. – Я пошел. – Он распрямился и замер в полоборота: – Слушай, все спросить хочу: почему ты вечно в форме ходишь? Даже не на работе? Какая радость разгуливать в погонах прапорщика?
Только пьяный мог спросить, подумала Галина. На соседних этажах живем, а тут в голову премудрую стукнуло.
– А чтоб видно было, – глядя ему в глаза, сказала, – Иван Иосифович, – отчество произнесла подчеркнуто. – Район такой. Бить будут не по паспорту, а по морде.
– Кто ж тебя не знает в гарнизоне! – он махнул рукой. – А, – и вышел, не прощаясь.
Ну что хотел, то и получил. А до Любы не дошло. Оно и к лучшему.
– Майор не появлялся? – оживлено спросила та.
– Нет пока.
– Вот и прекрасно.
Дальше она начала творить свой обычный звуковой фон. Ее сейчас перебивать нельзя. Расстроится. В нужных местах удивляться и вопросительно мычать. Иначе будет потом весь день дуться. Жалко, что ли, пару раз поддакнуть.
Подробный отчет о вчерашнем дне. Общение с матерью. Кухня, магазины. При этом она сноровисто раскладывала таблетки по маленьким стаканчикам. Галина ставила галочки возле соответствующего имени. С этим делом было строго. Лекарства – вещь опасная. А в серьезных заведениях и наркотики присутствуют. Иные не слишком умные солдатики норовили наглотаться или, наоборот, выплюнуть. Кто не торопился в родную часть, кому захотелось дури попробовать. Люди разные, и побуждения очень редко