Юность воина. Марик Лернер
ногу из бесконечных сугробов. Через каждую сотню локтей расстояния ложился плашмя, чтобы немного отдышаться. Пользы нет, и после этого чувствовал себя еще отвратительнее. Глаза страшно болят от сверкания белизны.
В какой-то момент он не выдержал. Отчетливо осознал: это конец. Еще сутки – и он просто окочурится прямо здесь. Сдохнет от въевшегося в кости холода. А через пару столетий тело, вмерзшее в лед на манер мошки в янтаре, обнаружат и будут с любопытством разглядывать. Обсуждая, тыкать пальцами в заледеневшие члены, выламывать куски инструментами, и уж наверняка обшарят, забирая так и не брошенный мешок с драгоценностями покойника. Надо было избавиться от него еще возле погибших яков и взять дополнительно мясо. Алчность до добра не доводит? Но он же не для себя нес!
И приняв это, он опять воззвал к Воину. Даже порезал ладонь и уронил на снег кровь, для лучшего привлечения внимания. Собственная кровь – не жертвенного животного. Не просто меч, а кинжал Мага. И тогда это случилось вторично. Тело стояло на дрожащих руках, воздев руки вверх. В одной – кривой бронзовый клинок, со второй – продолжает капать кровь в жадно принимающий ее снег. А сам он висел над головой замершей внизу человеческой фигурки.
Мысленно скомандовал и поднялся выше, осматриваясь вокруг. С неприятным холодком в отсутствующей груди обнаружил знакомую тварь, сидящую на гребне и внимательно наблюдающую за ним. Судя по положению головы, она его прекрасно видела. И в телесном виде, и в этом воздушном, когда завис в воздухе. Морда сразу повернулась к нему, и из открытой пасти вывалился длинный красный язык. Будто насмехается. Такая неприятная ухмылка на роже. Не животная мимика.
Блор был уверен, что видел его и раньше, возле яков, когда оглянулся, начиная очередной спуск. Расстояние не позволяло рассмотреть подробности, но сидевший открыто зверь ничем иным просто не мог быть. Уж пищи там точно несколько пудов осталось. Он вырезал лишь немного в сравнении с общей массой погибшей коровы.
Но какого Хлада он шел сзади? Мало того что в долине остались другие яки и не мог он их всех с такой скоростью сожрать (или мог?) – так ведь не пытался все это время догнать. Шел спокойно сзади. Не нападал. Вот и сейчас вместо атаки чего-то ждал. Одно слово – тварь. Ни один нормальный хищник так себя вести не станет.
Недовольно отстранился, временно выбросив из мыслей. Не атакует – и ладно. Пусть идет, какая разница. Потянулся еще выше. С противнейшим ощущением обнаружил, куда ведет его дорога. К огромной трещине. Не с его нынешним здоровьем прыгать через пропасть. Она лишь с виду выглядит неширокой. Зато глубокой до ужаса. И падать вниз придется долго. Правда, в конце уж точно не станешь мучиться от переломов. В результате падения останется нечто вроде желе. Кости раздробятся в пыль. Он проследил за обходом в обе стороны. Можно, хотя опять придется подниматься. Гребни вполне проходимы в обе стороны. Но идти-то куда?
Он метнулся вперед, совершено не задумываясь, как это происходит. Просто захотел и сдвинулся. Хорошо бы так в нормальном теле,