Покоритесь воле Ночи. Глен Кук
Свавара таким ужасным.
– Но теперь ты стал другим человеком, – отозвался Хект с неприкрытой иронией.
– Не смогу объяснить тебе так, чтоб ты понял, силу металла, который выжег из меня зло и самообман. Долго-долго подбирал я подходящую метафору. Но ее нет. Скажу просто: вонзившееся в меня серебро обратило мою душу и мой дух.
Душу и дух? От этого замечания подозрительно попахивало. Некоторые еретики верили, что у человека две души – сознание и дух. Подробностей этой доктрины Хект не знал. Он сторонился таких извращенных взглядов.
– На этот счет есть одна поговорка. – Вознесшийся снова угадал его мысли. – В небесах и на земле много такого, что нашей мудрости не подвластно. И эта правда правдивее смертных чаяний. На каждое известное вам Орудие приходится дюжина неизвестных – они в воздухе, воде, земле. А не знаете вы их потому, что они никогда не вмешиваются в жизнь людей. В истории вашего мира они никогда не играли никакой роли. И не будут играть, если их не трогать.
Хекту беседа начала надоедать. Вознесшемуся, видимо, просто хотелось поговорить.
– Главнокомандующий, еще пара мгновений, и я тебя отпущу.
Хект вдруг понял, что не может сдвинуться с места.
– Подобные Харулку охотятся на более кроткие Орудия. Именно поэтому Ветроходец и становится сильнее, хотя Кладези иссякают.
– Это не тайна.
– Разумеется. Но никогда еще темные Орудия не действовали так споро. Даже боги из пантеона Харулка до своего пленения. Они изменились. Превратились в пожирателей.
Хект заметил это «они».
– Есть и другие? Кроме Ветроходца?
– Да. Пока они все еще слепы и только начинают просыпаться. Но есть смертные, которые их разыскивают, торопят. Хотят сами сделаться ими.
– Эр-Рашаль аль-Дулкварнен.
– Это первая попытка. Ступай. Займись своей войной. Очисти Коннек от воскресших Орудий. Но твоя победа не отвратит рок, нависший над тем краем.
Хект почувствовал, что снова может шевелиться, и немедленно двинулся к лестнице, хотя в голове у него вертелась еще тысяча вопросов.
Вознесшийся наблюдал за ним с веселым удивлением.
Кловену Фебруарену следует вести себя осторожнее. Перед ними совсем не тупоголовый пират.
В Броте царило спокойствие.
– Я уже почти хочу, Пайп, чтоб ты тут задержался, – признался главнокомандующему Пинкус Горт. – Такая тишь да благодать.
– Вот сам и займись. Тебе хватит и людей, и власти.
– Могу работы лишиться. Мне платят не за то, чтоб я спокойствие в городе поддерживал, а за то, чтоб в Броте все шло так, как хотят Бронт Донето и пять кланов. Именно в таком порядке. Им плевать, пусть простолюдины друг дружку хоть поубивают. И за политикой цветов стоят именно они.
Политические партии – сторонники разных цветов (когда-то они были просто страстными болельщиками и поддерживали команды на скачках) – вели себя тихо с самого крушения ипподрома. Сейчас ипподром вовсю реставрировали, ведь на лето был назначен новый сезон скачек. А с ним начнется