Антарктида: Четвертый рейх. Богдан Сушинский
фон Готт. – Но в любом случае, при любом раскладе сил самое время позвонить адмиралу Редеру.
– Разве что – как тестю, – обронил фон Риттер. – Да и то – не думаю, что именно этому звонку давно отбившегося от рук зятя он сколько-нибудь обрадуется.
Рослый, тучный, почти медведеподобный, этот человек буквально источал из своих мощных мышц какую-то неуемную физическую силу. Риттер уже знал, что старший офицер «Швабенланда» происходил из давно обедневшего дворянского рода и что отец его, все еще сохранявший за собой наследственный титул барона, в течение многих лет зарабатывал себе на хлеб обычным дровосеком. Причем самое странное заключалось в том, что занятие сие барон фон Готт-старший считал вполне приемлемым для себя.
Как выяснилось, сам Теодор Готт с тех же юных лет подрабатывал на лесозаготовках, где вскоре, благодаря своей исключительной физической силе, стал личностью почти легендарной. Впрочем, слава тоже пришла к нему из леса. Схватившись где-то в предгорьях Баварских Альп с вожаком волчьей стаи, барон в мгновение ока оглушил его, а затем переломал хребет, после чего, вооружившись дубиной, жесточайше расправился со всей подоспевшей стаей.
Точно так же расправился Барон-Дровосек и с какой-то бандой на окраине портового городка Эмдена, куда приехал поступать в мореходное училище торгового флота. Как утверждали со временем функционеры штандарта местных штурмовиков, и искалеченные бандиты, и полицейские, расследовавшие это происшествие, были просто-таки поражены той холодной яростью, с которой вчерашний лесоруб крушил челюсти и прочие кости всех четверых нападавших, даже не помышляя при этом о вполне благородном и оправданном в подобной ситуации спасении бегством.
Теодор избивал нападавших до тех пор, пока не прибыла полиция. Но и после ее прибытия он умудрялся выхватывать из рук полицейских то одного, то другого бандюгу, чтобы, оглушив его ударом кулака в голову, швырять на руины каменной ограды.
Из-за откровенного неуважения к полиции схватка едва не закончилась для Готта тюрьмой, но ему повезло: в городе как раз начал формироваться новый «штандарт» СА, и местный руководитель штурмовиков, прослышавший о силе и ярости некоего Барона-Дровосека, сумел отбить его у правосудия, чтобы назначить руководителем ударного отряда, занимавшегося разгоном идеологических противников национал-социализма в районе порта.
По рекомендации командования штурмовиков Теодор и был затем направлен в военно-морское училище в Киле, то самое, которое в свое время окончил и главнокомандующий ВМС рейха адмирал Эрих Редер.
На учебе в училище, собственно, настояла одна из племянниц будущего главкома ВМС по имени Норманния, которая к тому времени успела влюбить в себя красавца Готта и собиралась стать его женой. Не возражала Норманния и против того, чтобы по вечерам ее муж-силач посещал занятия в специальной спортивной школе штурмовиков, где его обучали приемам восточных единоборств и владению различными видами холодного оружия.
Мало того, физически очень крепкая, мощного телосложения, эта