За пределом беспредела. Евгений Сухов
сделаем, – ухмыльнулся собеседник Чижевского, полноватый, добродушного вида парень лет двадцати пяти.
Они сидели в вишневом «Пежо» с затемненными стеклами и наблюдали за тем, как на противоположной стороне улицы полковник Старостин с трудом наскребает мелочь на пачку сигарет. Получив свою «Яву», долговязый сутулый полковник энергично зашагал прочь от ларька, смешно выбрасывая ступни в стороны. Костюмчик на нем был дешевенький, очки с простыми стеклами, взгляд по-детски беззащитный.
– А это точно он? – усомнился собеседник Чижевского. – Варяг с нас шкуру спустит, если не того замочим.
– Не впечатляет? – с улыбкой спросил Чижевский.
– Абсолютно, – кисло отозвался полноватый.
– Я бы тоже не поверил, если бы еще раньше его не разрабатывал.
Полковник Старостин, прозванный сослуживцами Кощеем за худобу и нескладность, свою военную карьеру закончил десять лет назад, после чего серьезно занялся наукой, защитил докторскую диссертацию и в настоящее время считался одним из ведущих экспертов по авиационной технике. Его продолговатая голова, смахивавшая по форме на дыню, была набита тактико-техническими данными новейших военных летательных аппаратов. Полковник не пропускал ни одной авиационной выставки и считался чем-то вроде визитной карточки российской делегации. Он имел массу знакомств среди военных и деятелей науки всего мира. В своем ведомстве он был незаменим.
Старостин не афишировал своих особых отношений с начальником Госснабвооружения Платоновым. На людях они здоровались сухо, чисто по-деловому. Только единицы, и в их числе Варяг, знали о том, что Старостин и Платонов являлись партнерами. Всякий раз после реализации за рубежом самолетов и запчастей к ним они делили черный нал на подмосковной даче Платонова.
Долговязый человек остановился у светофора, дисциплинированно подождал, пока вспыхнет зеленый, и только после этого ступил на проезжую часть. – Пора, – произнес Чижевский. – Теперь твоя очередь.
– Понял, – отозвался его спутник, раскрыл кейс и достал оттуда австрийский пистолет «Глок-17» с уже навинченным на ствол глушителем.
Расстояние до Старостина не превышало тридцати метров – стандартная дистанция при стрельбе в тирах. Долговязый не подозревал о том, что в машине с затемненными стеклами, стоявшей в тени двух кленов, скрывается его смерть.
Дотопав до середины дороги и заметив красный свет, Старостин остановился на пешеходном островке, явно не желая по пустякам подвергать свою жизнь опасности. Полноватый спутник Чижевского опустил боковое стекло, поерзал на сиденье, выбирая позицию поудобнее, и медленно поднял руку с пистолетом, придерживая ее другой ладонью.
Глухого хлопка выстрела в уличном шуме никто не услышал, только на пешеходном островке долговязый мужчина вдруг вздрогнул, зашатался и повалился ничком на асфальт. Вокруг его головы быстро начала растекаться лужица неправдоподобно алой крови. Зажегся наконец зеленый свет, но земной путь полковника Старостина был уже окончен.
– Извините,