Пять синхронных срезов (механизм разрушения). Книга первая. Татьяна Норкина
нетрудный вопрос «Сила трения» и что-то ещё, один из последних билетов, но задачу я решить не смогла. Готовилась я очень долго, вспомнила закон Гука, написала формулу, наприводила примеров: трение качения, трение скольжения; способы преодоления трения: одни подшипники чего стоят; затем, а что было бы, если бы не было трения… Ничего хорошего, оказывается: всё бы падало!
Потом я уже просто так сидела, ждала, пока другие отвечают; но над задачей я даже и не размышляла: я не знала, как она решается. Я думала: директор предупреждал нас, что тот, кто не решит задачу, больше тройки не получит. Ну и пусть ставят мне тройку. Что же тогда остальным?! (Я, конечно, знала себе цену.) Директор не научил нас решать задачи по физике, и как он будет теперь принимать у меня экзамен?!
Я вдруг вспомнила, как он хвалился перед нами почти год назад, в сентябре, на первом уроке:
– Вы слышали, что Семён на пять сдал вступительный экзамен по физике?! Утешил меня на старости лет!..
Мы, надо полагать, слышали, что Семён Анисимов поступил в Новосибирский институт инженеров водного транспорта, правда, без таких душещипательных подробностей. Я помню, тогда я мельком подумала: твоего там очень мало, не обязательно хвастаться… Семён гений, думала я в то же время немного с завистью: у такого учителя и так физику знать. Так, размышляя на экзамене о постороннем, я пришла, наконец, к выводу, что я спокойно получу свои 4 балла.
Мне поставили 5; это было даже лишнее, это было неприятно. Не только я знала себе цену, но и директор знал себе цену тоже. Я помню, я пошла домой, быстро переоделась в короткое, много выше колен, яркое летнее платье, взяла денег, зашла в магазин, купила мороженого и уже «по гражданке» пришла в школу угостить людей мороженым. Всё ещё шёл экзамен; он был очень тяжёлым, почему-то выходили с него, а потом снова заходили, плакали… Я, помню, подумала: к чему эта фальшивая напускная важность?
На следующий же день после последнего экзамена, истории, у нас был выпускной вечер. Он был совершенно не подготовлен. Непонятно чему весёлый и оживлённый Войцеховский В.Л. зашёл в спортзал с кипой наших аттестатов в руках, положил их на барабан, как будто специально для этого установленный; учителя и родители расселись на стульях вдоль длинной стены спортзала. Мы подарили им красивые букеты пионов.
Аттестаты были разложены не в алфавите, как логично было бы, а почему-то в соответствии с баллом. Я была первая; мне это не понравилось. Мамы одноклассников зашептались: они все не любили меня, они ошибочно считали, что я балуюсь в классе на равных с самыми отъявленными оторвами, но достаётся мне много меньше. Странно, они как будто не знали, что мне доставалось очень сильно; даже умудрялись мне при высоких оценках ставить «неуды» по поведению.
Мама старалась скрыть от папы это печальное обстоятельство, расписываясь в моём дневнике непонятно. Дома меня почти никогда за школу не ругали. Моим родителям не нужно было постороннее мнение обо мне; они без труда сами находили во мне столько недостатков, и делали мне