Грехи наши тяжкие (сборник). Евгений Лукин
Квазимодо, дослушав Оборышева.
Тот заискивающе улыбнулся и беспомощно развёл руками.
Губернатор засопел.
– Как шкодить, – ворчливо упрекнул он, – так все, понимаешь, горазды, а как отвечать, так, понимаешь… Что скажешь, Олег Аскольдыч?
И посмотрел на садиста и маньяка. Оборышев вздрогнул и тоже уставился. Олег Аскольдович? Ни-че-го себе! Вот это его перековеркало…
– Я связался с нашей епархией, – сухо доложил тот. – Владыка тоже склоняется к мысли, что нас постигла Божья кара…
– Кого? Меня? – взревели за столом. – Ты за базаром-то – следи! Знаешь, сколько я на храм пожертвовал?
Взревевшего одёрнули.
– У меня создалось впечатление, – как ни в чём не бывало продолжал Олег Аскольдыч, – что владыка совершенно спокоен…
– Да я думаю! – фыркнули за столом. – Им-то чего беспокоиться? У них вон бороды от самых глаз – поди различи, что у них там под бородами!
Одёрнули и этого.
– Что касается учёной братии, тут полный разброд во мнениях. Психотропное оружие, гипнотическое внушение, кодовые слова… Ну и так далее.
– Погоди, Олег Аскольдыч, погоди! А этот… Вожделея! Он-то сам что говорит?
– Ничего. В данный момент Егор Трофимович Вожделея находится в отделении реанимации. Больничный комплекс, травматология.
«Стало быть, всё-таки нарвался… – просквозила скорбная мысль. – А ведь предупреждал я его… Господи, лишь бы Светка убереглась!»
– Выживет?
– Врачи говорят, да. Состояние стабильно среднетяжёлое.
Квазимодо издал приглушённый досадливый рык.
– А сам что думаешь?
– Думаю, независимо от того, что с нами случилось, ситуация необратима.
– То есть?
– То есть, хотим мы того, не хотим, а придётся приспосабливаться к новым условиям.
Последовал новый взрыв возмущения – и глава областной администрации был вынужден повторно треснуть ладонью по столу.
– Ты это… понимаешь тут… Как тут приспособишься?
Прежде чем ответить, Олег Аскольдович впервые помедлил, должно быть, подбирая слова.
– Ситуация, по-видимому, необратима, – с невозмутимостью, за которой мерещилось извращённое удовольствие, повторил он. – Но не смертельна. Кстати, в прямом смысле. Пока у нас по области, слава богу, ни одного трупа. Для сравнения: в Москве их час назад было уже три.
– Да что вы нам тут про трупы?.. – вскипел очередной потерпевший. – Вот с этим что делать? С этим вот! – И он ткнул себя скрюченными пальцами в совершенно инфернальное мурло.
– Боюсь, тут уже ничего не поделаешь, – с сочувствием отвечал Олег Аскольдыч. – Независимо от рода деятельности грешить всё равно приходится, причём грешить профессионально. Не будешь грешить – прогоришь. То есть каждый из нас сейчас перед выбором: либо стать красавцем, но без штанов, либо в штанах, но…
Договорить не дали – и последовало третье по счёту тресновение державной ладонью по