Глаз Паука. Олаф Бьорн Локнит
к голове, изобретая самые надежные способы обезопасить себя «в случае чего» и разыгрывая все возможные варианты развития событий. Поговорили на всякий случай и с Рейфом, старшим над телохранителями госпожи Клелии, да и саму Клелию не преминули поставить в известность о готовящейся сделке. В первую очередь обсуждалась самая очевидная опасность – Рилеранс как-никак был магом, и не из последних… а одно из первых простейших заклятий, коим обучают адептов в любых магических Школах, наряду с «Орлиным Глазом» и «Падением Пера», является заклятие Ключа, вынуждающее человека говорить истину.
Сейчас Рилеранс применил заклятие Ключа. Но меры предосторожности были приняты, так что Ши со спокойной душой мог выбалтывать все, что ему известно – заклятие не мешало ему злорадно наблюдать, как от услышанного магик наливается черной бессильной злобой.
– Книги остались у нашего приятеля Хисса. Он их у вас и стащил седмицу тому, а где фолианты теперь – я не знаю. Хисс их унес, куда – нам не сказал, и где он сам прячется, я тоже не знаю, хоть на части режьте. Но только если к третьему дневному колоколу я не появлюсь в таверне «Кувшин и Роза» вместе с Диери, эти ваши раритеты быстренько передадут месьору Рекифесу – слыхали про такого? – с подробным рассказом, где, когда и у кого они были взяты, а уж господин дознаватель некромантов не жалует, это будьте покойны…
Колдун раздраженно прищелкнул пальцами, и словесный поток, льющийся из уст Ши, немедленно иссяк. Рилеранс со скрипом отодвинул кресло, встал, заходил по комнате взад-вперед, будто запертый в клетке тигр, время от времени бросая на визитеров злобные взгляды.
– Считаешь себя умником, щенок? – буркнул Рилеранс после затянувшегося молчания, нарушаемого только шелестом оперения топчущегося в своей клетке вурха. – Наверно, думаешь – как это мы ловко все обтяпали, а? Скажи, ведь так думаешь, свинское ты отродье?
Даже будучи возмущен подобным толкованием своей родословной, Ши почел за благо промолчать – маг явно пребывал в бешенстве, не стоило дразнить его еще больше. Бормоча что-то себе под нос, колдун сделал еще пару кругов по комнате и вдруг метнулся к сжавшемуся в своем кресле Ши, заорал ему прямо в лицо, брызжа слюной:
– Ошибаешься, крысиный потрох! Плевать я хотел на немедийского наместника! Приди мне такое желание, я могу вас уничтожить, так что и костей не найдут, и никакая Сыскная Когорта мне не указ! – впрочем, яростный порыв магика иссяк столь же быстро и внезапно, как начался. Рилеранс отвернулся, буркнул мрачно: – Ну, почти не указ. Хотя, конечно, из Шадизара придется убраться… Но ваша мучительная смерть, к огромному сожалению, хоть и прольется бальзамом на мое сердце, – в голосе мага появились язвительные нотки, едкие, как яд стигийской кобры, – не поможет вернуть дневник Рюцциля… Чтоб тебя скрючило, мерзавец, будь проклято семя, тебя породившее! Ладно… Повтори-ка еще раз, чего вы от меня хотите в обмен на книги?
Ши был бы рад ответить, но после недавнего бурного словоизлияния в его голове воцарилась непривычная звеня