Роковое совпадение. Джоди Пиколт
чтобы они вернулись и преследовали меня.
– Могу я… могу я вести дело?
Вопрос такой короткий, что мне нужна целая минута, чтобы осознать, что я его задала. Жалость в глазах Уолли заставляет меня потупить взор.
– Нина, ты же знаешь, что нельзя. И дело не в том, что у меня есть другие кандидатуры, чтобы засадить этого больного придурка. В нашей конторе никто не может заниматься этим делом. Здесь конфликт интересов.
Я киваю, но говорить не могу. А как бы я хотела, как сильно хотела!
– Я уже позвонил окружному прокурору из Портленда. Там есть хороший прокурор. – Уолли криво улыбается. – Почти такой же, как ты. Я рассказал им, что происходит и что нам понадобятся услуги Тома Лакруа.
Когда я благодарю Уолли, в моих глазах стоят слезы. То, что мой шеф решился пойти на такое – еще до того, как преступник найден, – само по себе из ряда вон.
– Мы и сами зевать не будем, – обещает мне Уолли. – Кто бы ни был виноват – он за это заплатит.
Я сама успокаивала так обезумевших родителей. Но я знаю, даже произнося эти слова, что их малышу в любом случае это обойдется недешево. Тем не менее, поскольку это моя работа и к тому же у меня обычно не бывает дел без того, чтобы не вызвать потерпевшего в качестве свидетеля, я уверяю родителей, что сделаю все возможное, чтобы засадить это чудовище за решетку. Говорю родителям, что на их месте я бы сделала все, включая вызов их ребенка в качестве свидетеля.
Но теперь я – мать, это мой ребенок.
А это все меняет.
Однажды в субботу я взяла Натаниэля к себе на работу, чтобы закончить дела. Контора напоминала город-призрак: копировальные аппараты спали, как звери, мониторы компьютеров подслеповато мерцали, телефоны молчали. Натаниэль развлекался машиной для уничтожения бумаги, пока я просматривала дела.
– Почему ты назвала меня Натаниэлем? – ни с того ни с сего спросил сын.
Я пометила имя свидетеля в блокноте.
– Оно означает «подарок Бога».
Челюсти измельчителя для бумаг сомкнулись. Натаниэль повернулся ко мне.
– Я был обернут в бумагу и все такое?
– Ты совсем другой подарок. – Я наблюдала, как он выключил аппарат и начал играть с коллекцией игрушек, которую я храню в углу для детей, которым не повезло оказаться в моем кабинете. – А ты какое бы имя выбрал?
Когда я была беременна, Калеб заканчивал каждый день, желая спокойной ночи ребенку и называя его разными именами: Владимир, Гризельда, Кутберт. «Будешь продолжать в том же духе, – сказала я ему, – ребенок родится с кризисом личности».
Натаниэль пожал плечами:
– Может быть, я мог бы быть Бэтменом.
– Бэтмен Фрост, – повторила я совершенно серьезно. – Хорошо звучит.
– У меня в садике четыре Дилана – Дилан С., Дилан М., Дилан Д. и Дилан Т., но другого Бэтмена нет.
– Важная мысль. – Неожиданно я чувствую, что Натаниэль заползает под письменный стол – теплый вес у меня на ногах. – Что ты делаешь?
– Бэтмену нужна пещера, мам!
– Понятно.
Я