Игра титанов. Дмитрий Казаков
мне о вашем мире, – попросил Олен. – Я слишком мало о нем знаю…
Долго упрашивать Юрьяна не пришлось.
Они отмеряли милю за милей, солнце поднималось, потихоньку нагревало воздух. Шустрый говорил, не переставая, и Олен узнавал про Тысячу островов, что раскинулись в южных морях; про Трехпалый континент, почти весь покрытый горами; про царственный Цантир, первый город, возведенный на просторах Вейхорна после Падения Небес.
Материки, больше напоминающие огромные острова, отделялись друг от друга полосами узких морей. Этим земля под белым солнцем отличалась от Алиона, где был единый массив суши.
Холодный материк являлся самой настоящей окраиной, на север и запад от него простиралось только холодное, негостеприимное море.
Народы этого мира, по словам скальда, мало отличались друг от друга и большей частью походили на людей. Зато боги вели между собой жестокие войны, то затихавшие, то разгоравшиеся с новой силой.
– Чего-то вот последние лет сто все довольно тихо, – сказал напоследок Шустрый. – Наши, конечно, в набеги ходят, но это так, ерунда… Правители между собой враждуют, в тех же южных княжествах, но это мелочовка…
И тут Олен подумал, что именно он, а точнее – ледяной клинок и Сердце Пламени могут стать причиной новой войны.
– Но о последней большой сваре сохранилась отличная сага, – в голосе Юрьяна возникло нездоровое воодушевление. – Сложена она, правда, форнюрдислагом, а сейчас размер этот никто не использует. Ну, слушай: «Вскипели отважных стенаний валы, и боги склонились к мольбам…»
Сага «О Трех Алых Скалах» оказалась чрезвычайно длинной, занудной и запутанной. Рендалл, как ни старался, не смог сообразить, кто с кем и для чего воевал. Понял только, что все умерли.
– Вот так, – сказал довольный собой Шустрый, завершив бессвязный, но очень красочный рассказ. – Помню, за ее исполнение на хуторе Запруда мне подарили золотое запястье… Эх, где оно? А сейчас послушай пару моих вис.
Олен так и не смог уловить красоты в причудливом сочетании понятных вроде бы слов.
А потом в спину потянуло ледяным ветром, и ему стало не до стихов. Ощутил, что на горизонте словно появилась черная туча и неторопливо, но уверенно двинулась вслед путникам.
Меч и перстень все же привлекли к ним какие-то неприятности.
Рендалл оглянулся, но не заметил ничего – небо было чистым, толстые облака цвета сливок висели над горизонтом.
– Эй, ты чего отвлекаешься? – обиделся Юрьян. – Я только собрался произнести драпу, с которой почти выиграл состязание скальдов на прошлогоднем альтинге. Называется она Шерстяным Стихом…
– Не отвлекаюсь, – обреченно вздохнул Рендалл.
Но с этого момента напряжение не отпускало его, несмотря на беспрерывную болтовню спутника. Опасность приближалась с севера, медленно, но неотвратимо, и холодное дыхание ее ерошило волосы на затылке.
Солнце ползло по небу, свистел ветер, одна гряда поросших травой и кустарником холмов сменяла другую.