Созвездие Волка. Слезы звезд. Миа Тавор
нашему делу? Нет! Это же прямой путь к полной, тотальной катастрофе, последствия которой выльются далеко за пределы этих великих стен! – воскликнул он, самозабвенно стукая кулаком по столу и доходя до пика своего представления.
Внимающие этому театральному бреду присутствующие, как по команде, затаили дыхание.
– Когда вы заняли этот пост, я поклялся вам в верности, – елейным голоском протянул мистер Броуди, заметно сбавляя темп и наслаждаясь безраздельным вниманием директора, коим завладел. – И делаю все, чтобы оправдать возложенные на меня надежды. И лично я никогда бы не усомнился в преданности вам Патриции, как и в ее вечном стремлении служить нашему роду и этой школе. И если кто-то считает иначе… – Он скосил маленькие, полные скрытой вражды глазки на мистера Честертона. – Кто-то ставит под сомнения ее и вашу работу, то пусть скажет это сейчас. И тогда, вы… да будет мне позволено… наш самый величайший и могущественный директор, сами сможете сделать вывод, кто здесь заслуживает вашего доверия, а кто – нет!
Он замолчал и с едким, нахальным самодовольством огляделся. Учителя потупили головы. Мистер Честертон молчал.
– Что ж, спасибо за то, что поделились с нами вашим мнением, мистер Броуди, – директор пытался сохранять хмурое выражение, но в его глазах уже загорелся тщеславный огонек, который зажег своими льстивыми словами мистер Броуди.
Тот пылко поклонился и прижал руки к груди, демонстрируя ему свою искренность и нерушимую лояльность.
– Ну что ж, будем считать, что этот вопрос закрыт, – рука директора провела по столу, словно проводя по нему невидимую черту. – Теперь перейдем к следующему. Я хочу, чтобы вы рассказали нам во всех подробностях, что случилось в третий день соревнования, – директор снова смотрел на меня. Его тон стал жестче. В нем проступила привычная властность. – Начните с того, как вы покинули пещеру. И на этот раз советую вам быть более разговорчивой.
Казалось, до этой «проникновенной» речи мистера Броуди директор еще был недоволен таким поворотом событий, который скрыли даже от него, но теперь полностью принял его сторону. И больше не намеревался возвращаться к теме самого факта моего участия.
Миссис Джеймс бросила возиться со своими записями и отложила ручку, словно ей только что предоставили негласное помилование.
Я взглянула на учителя, и он сделал мне едва заметный кивок.
Мне не хотелось этого делать, не хотелось посвящать их в то, что я пережила, когда стальные когти медведя Эрика вонзились в мое тело, но хотя бы эту часть своего обещания я собиралась выполнить. Пока я рассказывала, уставившись в ковер, я снова слышала под ногами хруст и шуршание маленьких камней, ощутила их неровную и твердую поверхность, почувствовала незыблемое величие, исходящее от древних валунов, увидела перед собой вырезанного в них грозного льва. Легкие вдруг сжались, как если бы воздух в комнате вдруг