Мы выбираем дороги или они нас?.. Часть 1. Магическая фантастика. Анна Анакина
когда хотели помочь, и старался всегда от всех спрятаться. Понимали, трудно такому придётся, и обрадовались, когда для него нашлись родители, считая, что в домашних условиях мальчик быстрее приспособится к нормальной жизни.
Он хорошо помнил тот день, когда привели его домой новые, даже первые родители, потому как других он и не знал, или не помнил. Как косо посмотрела на «приёмыша» шестнадцатилетняя их дочь – худенькая, с копной длинных, как у матери, рыжих волос и с глазами как у отца – большими, чёрными, словно спелая смородина. Как, хмыкнув, вздёрнула и без того курносый нос, пожала острыми плечиками и ушла к себе в комнату. А уж когда оказалось, что эту комнату придётся делить с чужим мальчишкой, то и вовсе, поругавшись с родителями, уехала в деревню к бабушке. Но через неделю наступило первое сентября, и надо было идти в десятый, последний класс. И Марине пришлось вернуться.
Она словно и не замечала мальчика. Он спал рядом на железной кровати, специально для него втиснутой между её диваном и письменным столом. Но девушка делала вид, что не видит его. Он садился обедать за стол, а она, присаживаясь рядом, обязательно толкала его локтем. Родители переживали. Не хотелось обижать родную дочь, но и приёмного мальчика становилось жалко, видя, как относится к нему Марина.
Не смог Иван Степанович оставить ребёнка в детдоме, долго уговаривал жену, пока та согласилась, а потом ещё больше понадобилось времени, чтобы собрать нужные справки, да получить разрешение, бегая по разным инстанциям и доказывая, что способны они воспитать приёмного ребёнка.
Наталья Ильинична опасалась, что не приживётся в их семье чужой мальчик, и, видя отношение к нему дочери, всё больше сомневалась, правильно ли они поступили.
Но случай помог всё изменить. Мальчишка, как обычно, старался спрятаться от всех и, если его встречали ребята на улице, то начиналась драка. Марина шла домой со школы и увидела, как «приёмыша» бьют, а он, оскалив зубы, кидался то на одного, то на другого. Кровь из носа, размазанная по лицу вместе с грязью, взлохмаченные волосы, оторванный воротничок у рубашки, и что-то ёкнуло в девичьем сердце. Она налетела на ребят как орлица, размахивая портфелем. Кричала, отбивая от чужих кулаков навязанного ей брата. А потом, схватив его на руки, побежала домой. И когда умывала детское разбитое личико, кажется, впервые посмотрела на него. Столько боли, горя, мольбы увидела она в карих больших глазёнках. Слёзы потекли у неё по щекам. Мальчик стал вытирать их, а Марина, разревевшись, начала целовать это маленькое, и вдруг ставшее таким родным, лицо. С той минуты у него появилась сестра – самый преданный и верный друг, а Марина почувствовала, что он действительно её брат. А вскоре он назвал её по имени, а потом отца и мать, и заговорил…
Только так и не смог рассказать своей семье, что случилось, и почему он оказался под той лестницей. И не хотел, чтобы его называли именем, данным в детдоме.
– Я