Унесенные блогосферой. Татьяна Шахматова
были больны, по-моему… на голову, – вдруг сказала Вика.
– Еще бы!
Я повеселел, думая, что она имеет в виду дизайнеров и парикмахеров, но я ошибся.
– Я про этих мужа с женой. Про убитых, – уточнила она. – Пока ты собирался, я успела просмотреть переписку.
– И что?
– Представляешь, они всю свою жизнь выкладывали на обозрение в социальных сетях.
– Сейчас многие так делают.
– Я заметила. Как это называется? Навязывание миру своей ничтожной персоны?
– Это называется «дружить» в современном понимании.
– Дружить, дружить, – она несколько раз перекатила слово во рту, словно пробовала его на вкус.
– Нехватка времени, – пояснил я.
– Может быть, – протянула Вика. – Но зачем писать человеку в социальной сети, если живешь с ним в одной квартире?
– Не знаю, но многие так делают.
– Нет, даже не это странно, а то, что они пишут личные сообщения на так называемой «стене», то есть на всеобщее обозрение: «Дорогой, спасибо за вечер!». И ответ там же, на стене: «Ты была просто восхитительна, любимая!». Это что такое?
– Тебя это удивляет?
– Да. А тебя нет?
– Нет.
– Странно.
Она замолчала и снова уткнулась в парикмахерский каталог, который ей любезно вручила менеджер зала.
– А знаешь, Вика, почему меня это не удивляет?
– Почему? – буркнула она, не поднимая глаз.
– Потому что не одни они так себя ведут…
– Вели.
– Ну да… – мне стало не по себе. Смерть придавала трагическую завершенность даже глупому эксбиционизму и интернет-хвастовству.
– И еще смайлики и сердечки, – добавила Виктория многозначительно.
– Реально, чтобы разобраться в этом деле, тебе надо завести хотя бы «Контакт» или «Фейсбук», – заключил я, удивляясь ее совершенной невинности в вопросах интернет-общения.
– Попробую, – она растянула губы в усмешке, которую я зову железобетонной. Редкое умение, присущее из знакомых мне людей одной Виктории и молодому Арнольду Шварценеггеру времен «Терминатора». – Только от того, зарегистрируюсь я в сети или нет, правила общения не поменяются, – продолжала она все с тем же нездешним выражением лица. – Речевой акт не может произноситься в никуда. Если есть говорящий, должен быть и слушающий. Если есть пишущий, должен быть читающий.
Ответить я не успел. Молодая симпатичная блондинка мягко распределила мои волосы по плечам и застыла с вопросительно-милым выражением, ласково перебирая пряди маленькой белой ручкой. Интересно, это тоже была часть программы VIP?
– Как-то так, я думаю, – сказала Вика, передавая девушке раскрытый журнал. – Только ему не показывайте! Пусть будет сюрприз, – добавила она, а я, уже успевший кое-что понять про это царство феминистского произвола, подумал, что в случае чего всегда можно подстричься под ёжик и переложить вину на ближайший военкомат. Само собой, в нормальном времени