Беги, если сможешь. Чеви Стивенс
в роли естественных антидепрессантов. Но потом жизнь берет свое.
– В первую очередь мне хотелось бы, чтобы вы вернулись к антидепрессантам, – сказала я непринужденно, как бы сообщая ей: ничего страшного, вы в порядке. – Мы начнем с небольшой дозы и посмотрим на эффект. В вашей карте говорится, что несколько лет назад у вас был тяжелый период.
В предыдущие разы она пыталась покончить с собой с помощью таблеток. В обоих случаях ее находили в последнюю секунду. Теперь Хизер перешла к более радикальным методам, и в следующий раз ей могло повезти меньше.
– Вам назначили посещение психотерапевта. Вы ходите к нему?
Она потрясла головой.
– Он мне не понравился. Даниэль в порядке?
– Даниэль наверняка хочет, чтобы вам стало лучше. Мы здесь именно для этого.
От выступивших слез глаза ее казались еще более синими, словно сапфиры, обрамленные бриллиантами. Кожа ее была такой бледной и прозрачной, что на шее отчетливо проступала каждая вена, вместе с тем Хизер была невероятно красива. Многие думают, будто у красивых людей нет причин для расстройства. Обычно это совсем не так.
– Я хочу к Даниэлю, – сказала она. Глаза ее закрывались – последние капли сил ушли на разговор.
– Сначала я поговорю с ним сама, а потом мы попробуем устроить вам встречу.
Мне хотелось увидеть, в каком он состоянии и не навредит ли ей.
– Они меня здесь не найдут, – вдруг сказала она, словно забыв о моем присутствии.
– Кого вы боитесь?
– Я хочу, чтобы нас оставили в покое, но они все звонят и звонят, – продолжала Хизер, обрывая очередной заусенец.
– Вас кто-то беспокоит?
В ее карте ничего не говорилось о паранойе или галлюцинациях, но тяжелая депрессия иногда сопровождается психозом. Однако если ее действительно кто-то преследует, то нам необходимо об этом знать.
Она снова принялась грызть краешек повязки.
– Здесь совершенно безопасно, – сказала я. – Вам тут станет лучше. К вам не будут пускать тех, кого вы не захотите видеть, и на этаже всегда есть охрана. Вы в безопасности.
Если угроза действительно существует, надо, чтобы Хизер решилась мне обо всем рассказать. Если же у нее паранойя, ей все равно нужно было почувствовать себя в безопасности, чтобы мы могли начать лечение.
– Я не вернусь, – сказала она и добавила, словно пытаясь себя утешить: – Меня не заставят.
– Кто не заставит?
Она с усилием открыла глаза и сконфуженно взглянула на меня, явно пытаясь вспомнить, о чем только что говорила. От нее исходили флюиды страха и еще чего-то, чему я пока что не могла дать определения. Мне вдруг захотелось уйти.
– Мне нужен Даниэль, – пробормотала она и уронила голову на грудь. – Я так устала.
– Отдохните пока что, а я поговорю с вашим мужем.
Она отвернулась к стене и съежилась под одеялом в позе зародыша. Хотя в палате было тепло, она дрожала.
– Он все видит, – прошептала она.
Я замерла на пороге.
– Кто все видит, Хизер?
Вместо ответа она натянула