Пушкинская кухня. Александр Логачев
и – глядь, улица, где Авдеева проживает, Екатерина-то Алексеевна.
– А давай, – говорит Пушкин, – зайдем, чайку хлебнем перед дорогой дальней.
Зашли. Авдеева как раз что-то из печи доставала. Усадила она гостей, чайку в чашки чайные набулькала, выдала каждому по пирогу с раками, а Пушкину даже два.
А на кухне у Авдеевой как раз Толстой со странницами сидел, со старушками-богомолицами. Видимо, они до того неплохо перекусили, потому как песню затянули окрепшими голосами.
Жил-был великий писатель, – поют, – Лев Николаич Толстой.
Ел он крестьянскую пищу, – заливисто поют старушки, а Толстой им подпевает тонким голосишкой, –
Ходил по аллеям босой.
И так хорошо стало от их пения, так душевно, что Пушкину с Баратынским еще добавки захотелось: пирогов с раками и чаю. А потом еще. К тому же и Толстой со странницами петь не перестают и с каждым разом все душевнее выводят, все жалостливее.
А у Авдеевой, Екатерины-то Алексеевны, в печи новый раковый пирог поспевает…
– А давай, брат Баратынский, не поедем в Батуми, – говорит Пушкин. – Что мы там забыли? Разве там может быть лучше, чем здесь – на кухне у Авдеевой! К тому же тут еще и Толстой окопался со странницами певучими.
– Не поедем, – говорит Баратынский, – ни за что не поедем! Честно говоря, мне этот Батуми никогда не нравился. Подозрительный он весь какой-то. А шашлыками, брат Пушкин, мы с тобой отменно перекусим в грузинском подвальчике на Моховой. Они там страсть как хороши, ей-ей!
А вот чем кормила Авдеева, Екатерина Алексеевна. Рецепт этого дела:
Отварив с сотню раков, черепки снять и вынуть из них внутренность, прочее истолочь и размешать с 2 бутылками сметаны. Вымешав достаточно, пропустить, протирая, сквозь сито, и варить пропущенное, пока ссядется. Ссевшееся выложить в сито и дать сыворотке стечь, оставшееся положить в ступку и растирать, пока сделается жидко. к этому прибавить достаточное количество ракового масла и выпустить одно за другим 8 цельных яиц и 14 желтков, продолжая растирать, пока все перемешается в однородную массу. Тогда вмешать очищенных и изрубленных фисташек и миндалин, смешав хорошенько в каменной чашке, развести до известной густоты сладким белым вином и прибавив немного рому; можно прибавить какой-нибудь ароматической эссенции и сахару по вкусу. Смесь эта ровно выливается в форму, которую ставят в кастрюльку с горячею водою на легкий огонь, не давая воде закипеть, а только допуская ее нагреваться, и когда яйца достаточно сгустятся, вынуть форму из воды, опрокинуть ее на круглое блюдо – и получится сладкое блюдо, которое видом и вкусом не уступит лучшим кондитерским произведениям (на любителя).
5. Груши и Грибоедов
Пушкин любил хорошо покушать. Бывало, сядут с Баратынским отобедать и обедают, покуда ночь не грянет. А там уже и к цыганам можно, и к актрисам, и в тайные общества.
И вот обедают они с Баратынским в который раз, а к ним заходит Грибоедов