Вера против фактов: Почему наука и религия несовместимы. Джерри Койн
лишь в начале XX века, с подъемом в Америке религиозного фундаментализма. Организованное движение к креационизму началось около 1960 г. Чуть позже, после целой серии судебных процессов, запретивших его преподавание в государственных школах, креационизм надел на себя личину науки – сперва в виде нелепого «научного креационизма», утверждавшего, что все научные факты содержатся в Библии. Когда эта позиция потерпела поражение, креационизм обернулся «разумным замыслом», преподавание которого было запрещено судом в 2005 г. Неудача «разумного замысла», который представляет собой разбавленный донельзя креационизм, заставила тех, кто отвергает эволюцию, перейти к активной обороне и заняться поисками других способов борьбы с наукой. Как ни смешно, по мере того как доверие к креационистам падает, их голоса звучат все громче.
Напротив, теория эволюции идет от победы к победе по мере того, как новые данные из палеонтологической летописи, молекулярной биологии и биогеографии продолжают утверждать ее гегемонию как центрального организующего принципа биологии. Креационисты, ожидавшие от теории разумного замысла давно обещанных опровержений эволюции, разочарованы. Как я писал в своей предыдущей книге, «Несмотря на миллион возможностей ошибиться, теория эволюции всегда выходит правой. Это утверждение максимально близко к научной истине». А в настоящее время новая область науки – эволюционная психология, изучающая эволюционные корни человеческого поведения, – постепенно размывает представление об уникальности многих человеческих качеств, таких как мораль, которую прежде приписывали Богу. Как я буду говорить в главе 4, у наших эволюционных родичей мы наблюдаем образцы поведения, очень похожие на рудиментарную мораль. Это позволяет предположить, что многие из наших «нравственных» чувств вполне могли бы развиться в результате эволюции, тогда как остальные базируются на чисто светских соображениях.
Кроме того, недавние успехи нейробиологии, физики, космологии и психологии заменили некоторые сверхъестественные объяснения на натуралистические. Хотя наши познания о мозге по-прежнему отрывочны, мы начинаем понимать, что «сознание», приписывавшееся когда-то Богу, есть продукт распределенной мозговой деятельности, а не какое-то метафизическое «Я», сидящее у нас в голове. Сознанием можно манипулировать, его можно менять при помощи хирургических и химических средств. Становится ясно, что это явление – продукт мозговой деятельности. Понятие «свободы воли» – краеугольный камень многих религиозных течений – кажется чем дальше, тем более сомнительным, ведь ученые не только выясняют, какое влияние на поведение человека имеют гены и окружающая среда, но и демонстрируют, что некоторые «решения» можно предсказать по снимкам мозга за несколько секунд до того, как человек осознает, что принял их. Иными словами, представление о чистой «свободной воле» – идея о том, что в любой ситуации мы можем выбрать другую линию поведения, – блекнет и пропадает.