Драконы смеются. Александр Бреусенко-Кузнецов
что же тогда повлекло такую переоценку?
– В этом-то и загадка, – напомнил дракончик.
– И правда… – Хафиз поморщился, и Драеладр почувствовал, что разгадка-то ему ведома, просто не хочется её оглашать.
Дракон уже замечал за уземфским наложником, с каким мастерством тот обходит некоторые неприятные или опасные темы, потому спросил в лоб, распрямляя свои кожистые крылья, чтобы казаться больше:
– Люди с площади на меня горячо надеялись и вдруг разочаровались. Дядя Хафиз, я не верю, что ты не прослышал о причине, так отвечай же, в чём было дело?!! – дракончик прикинулся не на шутку рассерженным, чтобы изворотливый наложник остерёгся плутовать.
– Я узнал лишь одно: в Эузе в ту пору поменялся правитель, – немедленно сообщил Хафиз.
– И что это могло значить?
– Ума не приложу, – с изяществом пожал плечами наложник.
Звучало искренне, но таило уловку.
Пока Драеладр сообразил, что истинное значение смены власти в Эузе мало кому может быть ведомо (отсюда и чистосердечное «ума не приложу»), а у Хафиза в наличии лишь смутные подозрения, которые его и пугают – уземфский плут уже благополучно заснул, оставив дракона с его новым вопросом наедине.
Вывернулся-таки. Но ведь снабдил дракончика пищей для ума! И, между прочим, за всё долгое сидение в хижине на Оползневом склоне Хафиз о смене власти в Эузе упоминул впервые. Прежде не удосуживался.
Ну да, в Эузе и Ярале дядя Хафиз – чужестранец. Ему самому не многое растолковали, а с мерками маленького пустынного Уземфа вряд ли многое охватишь в огромной стране да ещё в переломную пору. Нижне-восточная поэзия, которую уземфец тонко чувствует, воспевает иные предметы.
Итак, отчего смена верховной власти в стране людей так быстро и резко повлияла на отношение к наследнику правящей династии драконов?
Драеладр пытался думать самостоятельно, но выходила ерунда.
Конечно, Ярал – один из городов Эузы, но расположен он в верхней части почти неприступной Белой горы, сменившийся же правитель так далеко: в столице, куда ехать – не доехать…
Похоже, в рассуждения вкрался серьёзный изъян.
Что мешает? Незнание дворцовой политики? Это уровень затруднений человека Хафиза. А Драеладр может встретиться с дополнительными сложностями. Возможно, ему мешает понять людей его инородная драконья суть.
Ограничения драконьей сути восполняются человеческим воспитанием.
Но всяким ли человеческим?
Конечно, для молодого дракона с особым предназначением Хафиза подходящим воспитателем не назовешь. Тот и сам получил весьма узкую подготовку – для карьеры наложника в серале царевны Уземфа многие премудрости излишни. У драконов же совсем иные запросы, чем у любой из царевен тамошнего пустынного края.
Небось, другие люди из ближнего круга Лулу Марципарины помогали бы Драеладру разобраться в его загадках много лучше и точнее. Увы, к моменту, когда Драеладр выучился