Эмират. Темная сторона Дубая. Евсей Иванович Гурьев

      Все-таки им удалось отловить меня на автостоянке у «Океана».

      Снимая депрессию, я последнее время подcел на кино на большом экране. Покупал билеты сразу на несколько фильмов, и тупо сидел с попкорном в полупустом зале среди влюбленных парочек и гомонящих молодежных компаний. Кино заканчивалось уже глубоко за полночь, когда за последними зрителями вечно раздраженные секьюрити захлопывают двери кинотеатра и проводят манипуляции с ночной сигнализацией. Оксане причины задержки объяснялись долгими переговорами по поводу кредитов на развитие производства. Хотя, можно было и вообще не оправдываться. Она, в последнее время, стала весьма равнодушна к моим поздним возвращениям. Оставив «крузер» на стоянке, я возвращался уже в темную квартиру. Любимая видела десятый сон. Месяц назад мы стали спать в разных комнатах, это как-то само собой получилось. Появлялся дома поздно – не хотел шуршать одеждой и будить среди ночи. Где-то я прочитал, что, если супруги спят в разных комнатах, это серьезно укрепляет брак. Сомневаюсь, по-моему, это нас окончательно отдалило.

      …Ветер с набережной усиливался, пришлось прибавить ходу. У двери автомобиля кто-то хлопнул по плечу. За спиной стояли два кавказца. Черные длинные волосы, тонкие сжатые губы, злые глаза. Сразу понятно, что ничего хорошего встреча с такими персонажами на вечерней стоянке не сулит. По правде говоря, таких субъектов и днем на оживленных улицах надо обходить стороной. Настроение резко испортилось, этого еще не хватало. На джип позарились, что ли?!

      – Ребят, я спешу, – выпалил первое, что пришло в голову.

      Теплилась мысль, что кавказские друзья просто ошиблись, и недоразумение будет исчерпано. Но, все быстро прояснилось, когда один из гостей с Юга, облаченный в красную спортивную куртку с надписью «Russia», молча, толкнул меня в грудь. Ан нет, твою мать, не ошиблись! «Братухам-борцухам» надо именно меня. Несмотря на набранные за последний месяц пару десятков килограммов, я потерял равновесие и полетел на обильно политый дождем бетон. За спиной улавливался испуганный шепот, стук закрываемых дверей и резкий шум удаляющейся машины. Редкие свидетели, наученные горьким опытом общения с «многонациональными россиянами», предпочитали оперативно покинуть опасное место. В ста метрах голубыми огоньками мигал киноцентр «Океан», из расположенного неподалеку кафе доносился смех, гремел в ушах низкими басами хит «О боже какой мужчина». Однако, на самой стоянке, кроме десятка безмолвных автомобилей, дожидающихся припозднившихся хозяев, больше никого не было.

      Резкий удар лицо. В глазах у меня потемнело, из носа брызнула кровь. Теперь стало реально страшно.

      – Карочи, ты, свынья, ты че: нэ осознал своих ошибок, да? – свистящий хриплый голос раздавался надо мной, – В крутого решил поиграт, да?!

      Еще серия сильных боксерских связок по корпусу и бокам. Боже, как больно! Я пытался машинально закрываться руками. Бесполезно. Кто-то них двоих попал прямо в голову. Показалось, что долбанули кувалдой со всей силы. Руки раскинулись в разные стороны, а очень болезненный пинок по животу заставил машинально скрючиться. Похоже, я лежал в луже. Сейчас это было почему-то неважно. Неожиданно мою тушу подняли и прислонили к капоту автомобиля. Коленки дрожали. Почувствовав на своем горле холодный клинок ножа, я окончательно потек. В смысле, впервые ощутил, как по ногам непроизвольно течет собственная моча.

      – Сука, слушай сюда, карочи. Виталю надо уважить и сделать всё красива, да?! Перепишешь всё на него, да?! Ми в следующий рас даже разговаривать не будем, свынья. И я тэ башку на..й отрежьу, понэл, биять!!!

      Меня колотило. Их звериная, отрицательная энергетика и решимость убивать окончательно деморализовали. Напоследок один из страшных незнакомцев врезал прямо по лицу. Голова мотнулась вбок, хрустнули зубы, рот наполнился кровью. Больше никто не держал, и я сполз вниз. Кавказцы неспешно уходили. Я напряженно следил, как могучая спина в костюме «Russia», одного из бандитов, скрылась за корпусом белого микроавтобуса. Боль была нестерпимой, но, тем не менее, я умудрился потерять сознание.