Синдром Минотавра. Михаил Учайкин
снятия напряжения и чтобы успокоиться, они по очереди с выражением почитали о подвигах Геракла – о них можно было читать в любом настроении. Посмеялись, пошутили, рассматривая откровенные иллюстрации в греческой книге, в основном прочитанное комментировала Татьяна, а Ариадна лишь кивала, витая мыслями, как и накануне, совсем в другом месте.
Стараясь не сердить родителей, спать Таня отправилась вовремя. Она почистила зубы, приняла душ, как требовала того мама, надела пижаму в угоду папе, тот считал, что его дочь уже большая и спать в одних трусиках, оставляя голой начавшую наклевываться грудь, непозволительно.
Они придут пожелать ей спокойной ночи, а она вся из себя послушная даже сказку на ночь уже прослушала, чтобы спалось лучше, ждет их в постели.
Только ничего такого не случилось.
Из своей комнаты Ариадна слышала, как навзрыд ревела Таня, что-то негромко бурчал ее отец, а Маргарита Павловна истерично визжала. Слов было не разобрать, но становилось очевидно, что в доме не просто ссора, а самый настоящий скандал.
Ариадна с огромным трудом сдерживалась, чтобы не выскочить из спальни и не броситься на защиту воспитанницы.
– Ну почему, ну почему? – она, заламывая руки, хромала от кровати к окну и обратно. – Ну почему, – повторила она еще раз, – взрослые люди не могут найти общего языка с ребенком, маленькой одиннадцатилетней девочкой?
А потом все стихло.
Ариадна прислушалась – нет, все, действительно, успокоились.
Дверь спальни с грохотом распахнулась – в ярко освещенном коридоре стояла разъяренная, как фурия, Маргарита Павловна. Ее грудь часто поднималась и опускалась, она тяжело дышала, словно пробежала дистанцию на приличной скорости. Всегда безупречная прическа была растрепана. Руки тряслись. Она несколько раз попыталась сдуть прядку с глаз и одновременно успокоить дыхание, а потом, набрав полную грудь воздуха, зло прошипела: – Убирайся вон, прямо сейчас. Не желаю больше видеть тебя в моем доме.
– Что произошло? – растерялась Ариадна. Ей дают отставку? Прямо сейчас, среди ночи, без объяснений? Что она сделала не так?
– Мы тебе доверяли, а ты воспитала монстра, чудовище, – продолжила шипеть, как змея, Маргарита Павловна.
Ариадна потрясла головой. Это она говорит о своей дочери? Милой, ласковой Танюше?
– Я увольняю тебя, – продолжила Танина мать, – чтобы через час и духу твоего в доме не было.
Она топнула ногой, развернулась на каблуках и ушла, оставив Ариадну в полной растерянности. Она хотела свободы, покоя, чтобы ее хоть на миг оставили одну? Что же, получила все с лихвой – свободна от всего.
Как совсем недавно у Тани, слезы потоком заструились по щекам Ариадны. За что же так ее?
Она устало присела на краешек кровати, а потом, упав на нее ничком, крепко зажмурилась, но слезы все равно продолжали течь. Полежав так немного, она подождала, пока слезы высохнут. Потом встала, достала из шкафа свою дорожную сумку и стала скидывать в нее одежду. Вещей было немного – от старых