От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война. Андрей Норкин
в пятнадцать минут! Конечно, я подставил этим нашу Программную дирекцию, которая уже давно отвыкла от ситуаций, когда что-то в эфире вдруг заканчивается раньше, чем нужно. Обычно все выходило наоборот, и для подобных случаев существовали проработанные сценарии. Так что «Герой дня» с Анатолием Чубайсом мне запомнился надолго, и сейчас, разбирая с моими студентами тему подготовки интервью, я всегда рассказываю им о своем эфирном позоре.
Иногда неожиданные трудности в прямом эфире возникали уже по вине нашего руководства. В одном из выпусков программы моим собеседником был Альфред Кох, уже назначенный генеральным директором холдинга «Газпром-Медиа». Это происходило в самый разгар нашей «оборонительной кампании», поэтому к встрече с «главным душителем» НТВ я, естественно, готовился как к смертельной схватке. Где-то в середине разговора я с тихим ужасом услышал в своем наушнике знакомое покашливание, за которым последовало: «Э-э-э… Андрюша? Это – Женя… М-м-м… Э-э-э… Ты меня слышишь?» Генеральный директор НТВ Евгений Киселев пришел в аппаратную «Героя дня», чтобы дать мне какие-то необходимые указания. Проблема заключалась в том, что я не мог в прямом эфире ответить ему: «Да, Евгений Алексеевич, я вас слышу!» А он продолжал настаивать… Я попытался объясниться с помощью знаков, осторожно кивая, но так, чтобы Кох вдруг не подумал, будто я одобряю его точку зрения. Видимо, у меня это получилось не лучшим образом, потому что Кох явно догадался, что мне кто-то что-то подсказывает, о чем он тут же с убийственной иронией и заявил. К счастью, сразу после этого Евгению Алексеевичу дали понять, чтобы он не пытался дальше выстраивать диалог со мной, а просто озвучил свою просьбу.
Однажды на прямой эфир едва не опоздал Каха Бендукидзе. Как известно, генеральный директор холдинга «Объединенные машиностроительные заводы» всегда был человеком, мягко говоря, крупным. Но – ответственным! Он заранее предупредил о своем возможном опоздании и, постоянно созваниваясь с редакцией, сообщал о подробностях своего продвижения к телецентру. Мы решили рискнуть и выйти в назначенное время. После окончания новостей в эфир пошел расширенный рекламный блок, в течение которого к прибытию нашего гостя был подготовлен лифт, отключен турникет охраны на восьмом этаже и распахнуты все двери. Бендукидзе ворвался в студию за несколько секунд до начала программы, и эфир был спасен… После того как наш гость покинул Останкино, в редакционной комнатке «Спилберг» вынес свой приговор: «Что я могу сказать по сути сегодняшней программы? Хреново Каха Автандилович бегает…»
Вот из таких, казалось бы, незначительных и несерьезных эпизодов моей карьеры интервьюера на НТВ складывалась очень яркая и запоминающаяся мозаика. Наши гости были абсолютно разными людьми, со своими особенностями в поведении, в манере общения, в степени откровенности. Когда зимой 2000 года жители Приморья в очередной раз начали замерзать (при тогдашнем губернаторе Евгении Наздратенко это