Знаем ли мы русский язык?... Мария Аксенова
уж если, не дай бог, ты промотал своё богатство, то о тебе говорили, что ты «проюрдонился» и «пробубенился».
Возвращение некоторых устарелых слов существенно обогатило бы наш язык. Смотрите, какой великолепный ряд синонимов у того же Николая Щедрина: «Он слыл фатюем, фетюком, фалалеем…» И все три слова обозначают нерасторопного, несообразительного человека.
Почему-то немецкое «шахер-махер» у нас прижилось. И мы по-прежнему говорим так о мошенничестве. А вот «цирлих-манирлих» забылось. Хотя иную жеманную девицу было бы не грех так назвать!
О манерном поведении чопорных барышень говорили и так: «она вся на симах», то есть на пружинах – как механическая кукла.
Теперь, когда мы стряхнули пыль с некоторых устаревших слов и выражений, они снова стали как новенькие! Право, хочется прямо сейчас пойти и влепить кому-нибудь один безе.
В конце концов, новое – это хорошо забытое старое! Ещё римский поэт Гораций сказал: «Многие из тех слов, которые уже исчезли, возродятся, а те, которые сейчас в почёте, исчезнут».
Я желаю вам блеснуть в компании забытым словом, тем самым его возродив.
«Мама» и «папа»
Люди старшего поколения сетуют: мол, не осталось сегодня уважительных слов для обращения к родителям! Какие-то кастрированные «ма» и «па», а то и вовсе – «папинус» или «мамахен».
«Мама» и «папа» – первые слова, которые мы произносим, когда учимся говорить!
Дворяне употребляли слова «матушка» и «батюшка». Крестьяне этими словами величали барина и барыню. Так нередко уважительно обращались и к людям, детьми которых не являлись.
Вспомним разговор Чичикова с помещицей Коробочкой из «Мёртвых душ» Гоголя: «Здравствуйте, батюшка. Каково почивали?» – «Хорошо, хорошо. Вы как, матушка?» – «Плохо, отец мой. Все поясница болит». – «Пройдет, пройдет, матушка. На это нечего глядеть». – «Дай бог, чтоб прошло. А с чем прихлебнёте чайку? Во фляжке фруктовая». – «Недурно, матушка, хлебнём и фруктовой».
Горожане среднего достатка говорили «мамаша» и «папаша». В купеческих слоях было принято обращаться к родителям «маменька» и «тятенька».
Вот диалог из пьесы Александра Николаевича Островского «Женитьба Бальзаминова»: «Мне, маменька, все богатые невесты красавицами кажутся; я уж тут лица никак не разберу». – «Что ж ты мне не расскажешь, как у вас дело-то было?» – «До того ли мне, маменька, помилуйте. У меня теперь в голове, маменька, лошади, экипажи, а главное – одёжа, чтобы к лицу». – «Брось, Миша, брось, не думай! Ишь как смерклось. Пойду, велю огня зажечь». – «Погодите, маменька! Впотьмах, маменька, мечтать лучше».
В XIX веке из французского языка в Россию пришли «папа́» и «мама́н» – обращения, которые не склонялись. «Тебе, моя душа, не годится