Пир во время чумы. Роман Булгар
отмахнулся:
– Успеем, Ксанка. Когда мне выпадет такая возможность посидеть в обществе обворожительно прелестной девушки.
Разочарованно вздохнув, капитан непонимающе взмахнула вверх красиво изогнутыми ресничками:
– Вы мне льстите. Зачем?
– Нисколько, Ксана. Сущая правда. Ты не хочешь связывать себя узами Гименея? И правильно делаешь. При нашей профессии супруг – лишь досадная помеха. Нет его и нет извечных вопросов: почему, с кем, когда и до каких пор?..
От ничего не значащих слов зам незаметно перешел к тому, что принялся ловко опутывать ее сетью своей паутины. Но, делая вид, что еще не вникла в суть его тонкой игры, она решила немного подыграть:
– Вы… куда все клоните, Алексей Петрович?
– Да ты же, девушка, и сама все прекрасно понимаешь. Сейчас свобода – самое главное твое преимущество. Делай, что хочется, дружи, с кем хочется, гуляй, когда и сколько тебе захочется.
– Вы так считаете? – Оксана чуть наклонила голову вправо.
– Просто ты этого никак не ощущаешь потому, как пока не знаешь, каково, когда дома тебя ждет постоянно одно и тоже. День за днем…
Видя тень раздумий, легших на девичье личико, он предложил:
– Может, осилим еще по одной чашечке? И мороженое к нему?
У мужчины уже почти не оставалось сомнений в том, что дело его «на мази» и, в конце концов, его затея выгорит.
– Ну, ежели к нему добавить и мороженое, – Оксана с легкостью уговорила саму себя, – то тогда… не откажусь…
Внутри поднималось расслабляющее тепло. Она все ждала, когда же подполковник соизволит приступить к серьезному разговору.
Прихлебывая мелкими глоточками довольно ароматный напиток, еще больше попахивающий коньячком, Оксана внимательно, не отводя глаз, смотрела на разглагольствующего Ковальчука.
Ждала она от него обещанной им помощи, но тот явно протягивать ей руку не торопился, тонко ведя хитрую игру, направленную на.…
Впрочем, именно в этом или насчет этого самого Оксана не питала никаких иллюзий. Девушка давно догадывалась, куда клонит зам, плетя кружевную паутину, и внутренне на все заранее согласилась.
Если речь его шла не о том, к чему был весь разговор о ее личной свободе? Если уж и придется ей все-таки запрыгнуть в его койку, то почему бы не совместить приятное с полезным? Она свободна и вправе сама выбирать, с кем ей ложиться в постель, а с кем – ни за что…
Конечно же, кто с этим-то спорит, в ее жизни мелькали мужчины. Что ж, на одного станет больше. Какая разница в итоге?
К тому же, следует ей самой себе признаться, и сам Ковальчук – не самый, на ее предвзятый взгляд, последний экземпляр своей породы.
– Алексей Петрович, вы что-то хотели мне сказать, – чуть ли не взмолилась девушка, не выдержав затянувшейся томительной паузы.
– Ксанка, может, мы зайдем ко мне домой?
– Куда? – ее лицо удивленно вытянулось.
– Ко мне домой. В тиши обо всем обстоятельно поговорим…
Девушка,